Немецкий топ-менеджер бросил Европу и рванул на Урал – как так получилось?

Немецкий топ-менеджер бросил Европу и каждый отпуск приезжает на Урал. Впервые он приехал сюда в 2010 году. Сначала приезжал просто по рабочим вопросам, потом еще на недельку. А в скором времени оставался здесь месяцами. Об этом пишет Дзен канал «Стеклянная сказка». По его словам, тут он отдыхает телом и душой.

В Германии повсюду переполненные кемпинги, тропы, напоминающие автобаны, бесчисленные люди, вышки 5G, идеально ухоженные газоны и аккуратные заборчики. Однако совершенно иная картина открывается, когда мужчина забирается на любую гору. Здесь воцаряется абсолютная тишина. Ни единого дома, ни столба, ни вышки – только бескрайний лес, простирающийся до самого горизонта, и шепот ветра в ушах.

Для него граница между Европой и Азией обладает особым магнетизмом. Каждый раз, когда он встает на обелиске, одной ногой в одной части света, другой – в другой, его охватывает трепет. Он объяснял, что в Европе границы уже давно стёрты, они воспринимаются как условность и всё давно перемешано. Но здесь, по его словам, можно физически почувствовать, как переступаешь черту, и это каждый раз становится настоящим маленьким приключением. Он считал, что только ради этого ощущения стоит приехать в Россию хотя бы раз в жизни. К этому моменту он уже сделал около пятнадцати фотографий в одной и той же позе, что вызывало смех у его друзей в Германии. Они подшучивали над ним, говоря, что он скоро установит там себе памятник.

Загородные выходные в Германии похожи на рок-фестиваль: переполненные тропы, толпы и повсеместные селфи-палки. На Урале он встречает от силы одного грибника или рыбака. По его словам, это несравненная роскошь – возможность идти 8 часов и не встретить ни души, что в Европе немыслимо. Там тишина – это лишь отсутствие шума газонокосилки, а здесь – возможность слышать, как белка грызет орех на расстоянии двухсот метров.

Охотники на «Щелкунчика» атаковали уфимские кассы: крики, оры и брань смешались в кучу

Его особенно трогает естественность и непринужденность российских семей. Он видит здесь отцов, гуляющих с детьми, и матерей, не боящихся своей роли. Для него нормально встретить семьи с тремя, четырьмя и более детьми, которые живут с улыбкой, в отличие от Германии, где за многодетность часто осуждают.