16 июня в Женеве состоялась первая полноформатная встреча Президента РФ Владимира Путина и Президента США Джозефа Байдена. Главы государств общались 4,5 часа и пришли к некоторым договоренностям. Итоги встречи изданию Пруфы.рф прокомментировал доцент Института истории и государственного управления БашГУ Рустем Тухватуллин. Эксперт полагает, что в американском истеблишменте сложился антироссийский консенсус, и при этом не имеет значения имя президента США. – Пожалуй, главный позитивный итог этой встречи в том, что она состоялась сама по себе. У обеих сторон были очень скромные ожидания по ее итогам. В 2018 году президент Трамп и Владимир Путин уже встречались. Были очень завышенные ожидания, что вот-вот ситуация выправится. Трамп даже говорил, что хочет подружиться с Путиным. Но в итоге ничего не изменилось. В этом смысле – кто в США президент, не имеет большого значения. Система и реальность у них совершенно другие, в отличие от России. В элитах Америки сложился антироссийский консенсус. Поэтому надежд на прорыв от встречи Путина и Байдена ни у кого не было. Хорошо, что встретились, познакомились, сделали совместное заявление по ядерному сдерживанию. Необходимость недопущения ядерных конфликтов, обмен заключенными, взаимная враждебная риторика возвращают нас в реалии советского прошлого и эпохи Холодной войны. Во всяком случае атрибутика явно присутствует. – Это мы можем четко наблюдать примерно с 2014 года. Здесь можно увидеть и события в Украине, Сирии, позднее обвинения в кибератаках и вмешательстве во внутриполитические процессы в США. Россия названа соперником, на которого необходимо оказывать давление и сдерживание. При этом, несмотря на наличие сходных атрибутов, это не Холодная война. Масштабы и ресурсы не те. 70-80-е годы не сравнить с 20-и годами нынешнего века. Да и нет противостояния систем. При этом еще со времен Трампа в основополагающих документах главным соперником в мире для США называется Китай. Видимо, в США не хотят одновременно соперничать с Китаем и Россией. Отсюда зарождающийся диалог и сдержанный оптимизм, – комментирует Рустем Тухватуллин.
