пришлите новость

Правозащитница Рамиля Саитова: «Я сопротивляюсь произволу и беззаконию. Нужно просто продержаться до лучших времен»

15:50, 07 августа 2017

Правозащитница Рамиля Саитова: «Я сопротивляюсь произволу и беззаконию. Нужно просто продержаться до лучших времен»
Фото Зухры Буракаевой

Если кто не знает историю жизни этой хрупкой, невероятно обаятельной и улыбчивой женщины, то может сложиться впечатление, что она жена очень богатого человека, которая не знает ни в чем нужды, а потому потрясающе выглядит и смеется от беззаботности, в предвкушении новых заграничных поездок и шопинга.

Но это не так. Каждый вечер Рамиля Саитова вместо романтических ужинов и спа-салонов садится за компьютер и часами изучает законы, вникает в новые нормативные акты, общается с единомышленниками, готовится к судебным заседаниям и акциям.

Наша собеседница – известный общественный деятель, член Совета движения «СтопКроношпан», сопредседатель Ассоциации коренных народов Российской Федерации, секретарь Совета аксакалов башкир, член Президиума Конгресса башкирского народа, ведущий консультант корпорации «Сибирское здоровье».

...Когда-то она была уфимской легендой – владелица самой успешной сети магазинов «Добрый день» и большого магазина «Самрау», одна из первых башкирских бизнесвумен. Ею восхищались, она была примером для всех. Но однажды все стали свидетелями некрасивой истории, когда у нее отняли бизнес, детей, посадили за решетку.

На много лет Рамиля выпала из поля зрения и восхищения. Никто не знал, что с ней. Но недавно она, как птица Феникс, вновь вспорхнула на горизонте – неунывающая, с ясными глазами, звонким, неповторимым смехом. Та же Рамиля, но уже с совершенно другими желаниями и целями. О них и о многом другом я и мой коллега Рамиль Рахматов (далее Р. Р.) и поговорили с уфимкой.

Отставка Рахимова – путь к общественной деятельности

– Почему стала общественным деятелем?.. В общественном движении я с 2010 года. С того дня, как Рахимов ушел в отставку. Меня возмутило, что на должность, избираемую всенародным голосованием, безо всякого обсуждения назначили менеджера «РусГидро».

Р. Р.: Это без привязки к личности Хамитова? Тебя возмутила сама процедура?

– Меня возмутили и процедура, и личность назначенного президента Башкортостана. Это ординарный, непубличный человек, не имеющий команды единомышленников, значимых личных достижений, устойчивой политической позиции. В тот день я впервые побежала во Всемирный курултай башкир. Честно говоря, до этого вообще не понимала, что такое политика. Занималась только бизнесом. Но с того дня поняла, что пора действовать.

Городская башкирка и успешная бизнес-леди

Р. Р.: Рамиля, вокруг тебя ореол загадочности. Ты была чуть ли не первой бизнес-леди. Потом пришлось пройти через все эти уголовные преследования, но ты не сломалась. Расскажи, какой это путь – девушки из деревни?..

– Я из Уфы (смеется).

З. Б.: Тогда еще интереснее. Расскажи, про этот путь городской башкирки. Откуда в тебе это национальное самосознание?

– Когда росла, национального самосознания у меня никакого не было. Просто знала, что я – башкирка, и этим гордилась. Тогда в школах Уфы не преподавали ни историю родного края, ни башкирский язык.

З. Б.: Это было «на сопротивление», как у многих?

– Сопротивления не было. Была гордость, и все. В своей 99-й школе никогда не чувствовала себя униженной по национальному признаку. Впервые почувствовала шовинизм в Москве, но меня это не обижало. Для меня это было проявлением ограниченности сознания москвичей. В Москве я считалась девочкой из Средней Азии. Вы знаете российскую столицу, там случаются проявления шовинизма и полное незнание истории и географии своей страны, даже у педагогов. Где эта Башкирия? Где Уфа? – они ничего не знают. А отношение к девушкам из Средней Азии в вузах было… сами понимаете какое (смеется). И тут, неожиданно для всех преподавателей, я начала получать пятерки.

З. Б.: И в школе была отличницей?

– Да, и в школе.

Р. Р.: А на кого ты училась?

– В Плехановском институте, на товароведа. Всегда слушалась родителей. Мама сама выбрала вуз. Мы же жили во времена товарного дефицита, и она хотела для меня лучшей жизни.

З. Б.: А как тебе прививалось родное, башкирское?

– Мой папа – баймакский башкир. Помню, как скучал по родной земле, растягивал аккордеон, пел и плакал. При этом сам был в восторге от благ цивилизации, ему нравился шумный город и множество людей. Такой вот суперсентиментальный башкир. Как и многие башкиры.

А для меня самой прозрение было очень долгим. Я до сих пор под впечатлением от того открытия, что, оказывается, башкиры не рудимент, как представляется рядовому выпускнику российской школы или вуза, а крупнейший коренной народ, история и культура которого должна быть положена в фундамент государства.

Лихие девяностые и ощущение свободы

Р. Р.: Давай по порядку. Вот ты учишься в Москве. Отличница. Столичная, красивая жизнь. Почему ты вернулась?

– Конечно, хотела остаться в Москве. На столичный взгляд Уфа казалась ссылкой. Я и осталась в Москве в связи с замужеством, но об этом не хочу говорить. По делам бизнеса вернулась в Уфу. Громко сказать, бизнес. Купля-продажа в девяностые была средством выживания. До сих пор рада, что вернулась домой.

Р. Р.: Да, бизнес девяностых – это не сидеть директором в кабинете и решать вопросы звонками или через сотрудников.  Девяностые – это самому все таскать и все решать...

– На тот момент мой бывший муж влез в долги, которые не вернул. Для того чтобы рассчитаться с кредиторами, начала заниматься бизнесом и однажды приехала в Уфу. Пару раз на рынке постояла. Потом увидела, что прилавки многих магазинов пусты, а я могла бы привозить нужный им товар. Тогда стала приходить в государственные магазины, объясняла, что вместо государственных складов они могут брать товары у меня. И в какой-то момент все закрутилось.

Р. Р.: То есть ты «ломала» психологию руководителей государственных магазинов?

– Да. Они стали заключать со мной договоры, я попала «в струю». Было выгодно и им, и мне. Сначала был большой оптовый склад, потом появилась сеть собственных магазинов «Добрый День».

Р. Р.: То есть ниша оптовых поставок бытовой химии была свободной?

–  Именно. Тогда все было внове. Государственные банки также не умели работать с частниками. Я в Москве пошла в банк, сказала, что мне нужны деньги на бизнес. Взяла чуть-чуть под честное слово, вернула, и так пошло. Брала кредиты без залогов. Банки и поставщики увидели во мне человека, который умеет зарабатывать деньги, и доверились мне. Мои отношения с партнерами тогда строились только на порядочности.

Р. Р.: А потом ты потеряла бизнес?

– Журнал Cosmopolitan признал меня в 1999 году «Лучшей женщиной России» в номинации «Финансы и бизнес». Наверное, это было началом конца. Как мне передали, именно тогда мой муж вступил в сговор с нечистоплотными людьми и начал выжидать момент, чтобы отнять бизнес.

uCdTg6H.jpeg

Рамиле присудили  главный приз — автомобиль Toyota Yaris

Р. Р.: Началась ревность: у тебя получается, а у него нет?

З. Б.: Ты через многое прошла...

– Муж посадил меня в тюрьму: якобы я избила двух его охранников, и в это время разворовал компанию. Прятал дочь и сына, даже выкрал одежду. Осталась без денег, без работы, ходила в собственных обносках и искала детей. Он писал психиатрам, что я начала неряшливо одеваться, и добивался признания невменяемой. В таком случае он стал бы опекуном детей и законным владельцем принадлежащего мне «Доброго Дня», ведь суд отказывал мне в разводе несколько лет. Не очень люблю об этом рассказывать, потому что окружающие воспринимают это слишком драматично. Конечно, могла бы быть более счастливой.

Башкиры были воинами, счастьем для них было умереть за родину, это делало их сильными и жизнерадостными, тому есть исторические свидетельства. Такими же я представляю своих предков и чувствую в себе их кровь.

Р. Р.: Все и проще, и сложнее?

– Бог дал, бог отнял. А что поделаешь? Так сложилось. Каждый сам отвечает за свои поступки перед богом. Бывший муж тоже ответит, его грехи – это его бремя.

Р. Р.: А что после всего?

– Потом было очень тяжело. 


...Сейчас бизнес монополизирован, предпринимательство с нуля возможно только в малом бизнесе, но здесь приходится конкурировать с той частью недобросовестных игроков, которые могут позволить себе не выплатить зарплату персоналу и налоги или предоставить услуги низкого качества, чтобы сэкономить.

Это так называемый серый рынок – следствие неразумной экономической политики и растущей нравственной деградации. Невозможно сделать хороший продукт, предложить хорошие услуги, потому что их себестоимость выше, и ты окажешься неконкурентоспособен. Есть исключения. Но я оцениваю ситуацию статистически, как менеджер.

Р.Р.: У нас привыкли ругать девяностые. Время было интересное, свобода выбора была. Ты ощущала драйв? Что у тебя получилось: первая женщина в Уфе, которая сделала сама себя. Ни папа, ни мама подарили бизнес, ни муж-бандит?

– Я скажу, как себя ощущала (пауза). Ощущала, что все могу! (смеется). Вот еду по Уфе на хорошем автомобиле. Еду и смотрю по сторонам – это мой город! Это ощущение сложно поймать, если ты не имел приличных денег. Рестораны, магазины, казалось, все они открыты лично для меня…

рамиля2.jpg

Поездка во Францию

Р.Р.: То есть тебе деньги предоставили определенный уровень свободы?

– Свободы, которую невозможно забыть. Сейчас я себя чувствую… как же сказать… королевой без свиты. Вот это ощущение, оно сохранилось (смеется). Это было года два-три, когда не знала нужды в деньгах. И это ощущение хочется вернуть (смеется). Хотя в личной жизни с бывшим мужем была несчастлива.

Ощущение счастья

З.Б.: А сейчас ты счастлива?

Р.Р.:  Ладно, нет бизнеса. С мужем явно ничего не получится. Но ты красивая интересная женщина. Еще все впереди? Могли быть шансы.

– Я вообще не представляла себе, что можно создать новые отношения. И потребности не было, это была такая борьба за выживание.

Р.Р.: А сейчас?

– Сейчас?! (весело смеется).

Р.Р.: Ну, мне бы не простили, если бы не спросил.

З.Б.: Скажи, есть планы в личном смысле?

– Планы есть, и они посвящены народу. Когда знания и навыки из менеджмента я перенесла в политику, оказалось, что этого никто не делал, по крайней мере, в обозримом окружении. В менеджменте есть правило: у любого бизнеса должна быть идея, миссия, которой все подчинено. Если правильно сформулирована миссия, то задачи бизнеса решаются легко и гармонично. Так и в жизни каждого человека должен быть общественный интерес, который выше личных интересов и который является путеводной звездой. Этот путь называется служением. Если ты живешь в режиме служения, то к своим собственным неприятностям относишься куда проще. Потому что в это время думаешь не о себе, а о народе.

Стоп, «Кроношпан»!

Р.Р.: Вот ты говоришь про менеджмент, миссию, служение. Я вижу, как ты работаешь последовательно: хотя бы такая история, как «СтопКроношпан». Правовое решение – оно не совсем нормальное с точки зрения обывателей. У него своя логика. И вот история с «Кроношпаном» снова выходит на новый виток  непонятный, нездоровый. Дошел до Москвы, опять сюда, и опять все меняется. Промежуточные решения не имеют конца. Как по-твоему, не сложно ли запутаться? Я как журналист, уже запутался...

– Я в шахматы не умею играть, но думаю, что это действительно как шахматы. Право – это определенная последовательность действий. Даже если выносится незаконное решение суда, ты заранее знаешь, на основании чего оно будет вынесено. И поэтому просчитываешь. Иногда, чтобы выиграть дело, нужно проиграть иск. Твердо знаю, к чему иду. Единственное, что меня беспокоит, что являюсь единственным носителем этих знаний...

З.Б.: Поступали ли тебе какие-то угрозы?

– Угроз никаких не было. Но приходится придерживаться определенного режима безопасности. Избиение общественника Анвера Юмагулова – это тревожный звонок. Что касается «Кроношпана», очень сложно вести это дело.

Я многократно спрашивала себя, зачем взялась за этот титанический труд? Но в последнее время начала оценивать наше движение как сдерживающий фактор для всех недобросовестных инвесторов. Для них республика стала зоной повышенных экологических рисков. В этом смысле эффективнее отработать одно дело и добиться нужного результата, чем браться за множество дел и бросать их на полпути.

Р.Р.: Ты неоднократно по разным темам говорила, что ты человек последовательный и готова идти до конца. Но вот дойдешь по делам «Кроношпана» ты до Европы, а в России снова скажут «нет»...

– Я сопротивляюсь произволу и беззаконию... а потом, как говорят, «либо ишак сдохнет, либо султан умрет» (смеется). Иногда нужно просто продержаться до лучших времен.

В жизни каждого человека, если у него есть навык самонаблюдения, случаются чудеса, и приходит божественная помощь. Главное, двигаться к благородным целям и быть готовым к тому, чтобы ее принять. Жизнь общества тоже определяется божественным провидением, которое я включаю в свои планы.

Р.Р.: Допустим, завтра поставили главу региона, который прислушивается, при котором ты могла бы сделать политическую карьеру? У тебя будет перспектива, должность?

З.Б.: Если бы была возможность расширить поле деятельности до твоей мечты, какое место ты хотела бы занять в политическом мире?

– Если бы все было хорошо и была бы спокойна за мудрость главы региона, я бы... (пауза). Может, просто была бы счастлива в семье... 



Читайте также


Следите за нашими новостями в удобном формате - Перейти в Дзен , а также в Telegram «Однажды в Башкирии», где еще больше важного о людях, событиях, явлениях..
ПОДЕЛИТЬСЯ






важное