Просьба с человеческой точки зрения понятна – кому не хочется, чтобы в таком месте к нему мог приходить любимый человек. Только вот у заключенного и его возлюбленной отношения официально не зарегистрированы. По факту люди то жили вместе, а по закону не положено. О чем это мы? Вчера в ИК-9 был «День правовой помощи осужденным гражданам, отбывающим наказание в исправительных учреждениях УФСИН России по Республике Башкортостан "Правовой десант"». Заключенные могли задать свои вопросы представителям различных ведомств. Всего собралось около 20 специалистов. Оказалось, что вопросов немало. Поначалу к столам робко подошли всего 2 человека. А позже у каждого представителя собиралась целая очередь. Но об этом по порядку. Сначала давайте немного узнаем, как живут заключенные. «Мебель может и не новая, но и здесь не пионерский лагерь» Мы уже писали, как живут в колонии-поселения № 6 в Стерлитамаке. Если там условия больше напоминают курортные – нет собак, нет табельного оружия, везде цветы, прикроватные коврики, новая мебель, биде, стиральные машины, то здесь все намного серьезнее. Обстановка, к слову, довольно угрюмая. Кровати в спальнях железные, помещения в основном темные. Мебель, конечно, не «люкс», но довольно приличная. «Условия здесь нормальные, кормят их хорошо. Ну, мебель может и не новая, но здесь не пионерский лагерь, а колония», – рассказали нам на экскурсии сотрудники учреждения. Вообще везде довольно чисто. Как правило, в колониях следят за порядком, чтобы не было никаких вспышек эпидемий и туберкулеза. Потому помещения даже кварцуют. В этом месте отбывают наказание рецидивисты – судимые за тяжкие и особо тяжкие преступления. Многие знают, что такое «мотать срок» еще с малолетства. Всего колония рассчитана на 1 600 человек, сейчас здесь находится 1 200 заключенных. На входе строгий пропускной режим: сторожевые собаки, серьезная охрана, КПП. Охраняется территория серьезно На территорию попасть не так-то просто – выдаются временные пропуска, затем нужно пройти досмотр на контрольно-пропускном пункте. С собой брать ничего нельзя – особенно не приветствуются средства связи. Журналистам нельзя было снимать инженерные коммуникации и, конечно же, нагрудные знаки и лица, выражаясь местным языком, «спецконтингента». «Не надо забывать, что это осуждённые. Да, они такие же люди со своими плюсами и минусами, со своими проблемами, но все же заключенные. Никто разукрашивать ничто не будет», – все же предупредили нас. Зарабатывают заключенные тем, что занимаются литьем. Отливают чугунные люки, красивые решетки, часто выполняют эксклюзивные заказы. Также есть здесь и швейный цех, где готовят продукцию по спецзаказам. Некоторые работают в жилой зоне – убираются, налаживают быт. Работы хватает не всем, да и не каждый может ее получить. Для этого тоже существуют определенные правила. Заключенные вежливо здоровались с гостями Те, кто все же получает зарплату, часть отдает за содержание и питание, а остальные осужденные живут за счет налогоплательщиков. Оставшиеся после выплат деньги идут на банковский счет заключенного. Кстати, на зоне можно получить профессию. Желающие научиться грамотно «буквы разные писать» могут пойти в вечернюю школу и даже в ПТУ. Облегченные условия Нам показали, конечно, не всю территорию – особо разгуляться мы не успели – времени было в обрез, да и повод другой. Мы прошли через 3 отряд для осужденных, содержащихся в облегченных условиях. Это специальный отряд для тех, кто хорошо себя вел и очень хочет попасть под УДО. В каждой комнате 20 кроватей На улице во дворе есть спортивный городок. На втором этаже спальни. В каждой комнате 20 человек. На заключенного выделяется по 4 квадратных метра. Кроме столовой, где подается полноценный завтрак, обед и ужин, есть и специальная комната приема пищи, где можно перекусить в свое свободное время. Продукты хранятся в подписанных контейнерах в холодильнике. Внутреннего воровства среди отбывающих наказание, как нам сказали, нет Есть и библиотека. Всего там 8 000 книг. «Времени у них много, вот и любят читать», – шутят сотрудники. Есть молельные комнаты для христиан и мусульман. Верующих на отряд не так много – 4 христианина и 3 мусульманина. «У нас тут делить нечего». «Обстановка довольно спокойная, практически никто не конфликтует. Если все-таки что-то происходит, разбираемся на месте. Следит за всем начальник, никаких «смотрящих» у нас нет. Условия хорошие. Некоторым может показаться, что они даже лучше, чем там, на воле», – рассказывает заключенный Кирилл Чернов. Кирилл тоже отбывает наказание в отряде №3 исправительной колонии №9. Он был осужден за разбой на 8 лет. За плечами уже 3 три года, осталось еще 5. Кириллу Чернову осталось сидеть еще пять лет «Вообще начальство идет нам на встречу. Кормят тут хорошо, – продолжает он свой рассказ. – Вот что я по «малолетке» сидел, что здесь – рацион примерно одинаковый. Все вкусно. Да вы посмотрите, какие у нас тут все упитанные. В свободное время мы в основном смотрим телевизор. У нас есть свой канал, показывают только те фильмы и передачи, что прошли цензуру – никакого насилия. Недавно был Новый год. Нам разрешили лечь в час ночи и проснуться на следующий день в десять утра, а не как обычно в шесть». На воле Кирилла ждут мама, сестра и женщина, которую он взял в законные жены, находясь в колонии: «Здесь я через друга познакомился с ней по телефону. Мы общались, созванивалась. Нам тут дают телефонные карточки. Потом она приехала ко мне на короткое свидание, а год назад мы поженились, теперь у нас есть возможность быть на длительном свидании. Мы живем три дня вместе, привыкаем друг к другу в быту, вместе готовим. Все как в настоящей семье». Видеться с женой он может на свиданиях. Короткие свидания длятся по 4 часа, длительные – трое суток. «На коротких свиданиях я до конца не выдерживаю. А что? У нас итак много постоянного общения. Нам положено 3-4 свидания в год. Если хорошо себя ведешь, то больше», – делится Кирилл. «Они готовились, они ждали…» Актовый зал был полон А теперь вернемся к тому, зачем мы, собственно, приехали. «Правовой десант» проводится не в первый раз, это вторая подобная акция. В первый раз она состоялась 17 декабря в ИК-13 и ИК-9. Тогда юридическую помощь получили более 100 осужденных. «Если у них будут какие-то вопросы по вашим направлениям, помогите им с ответом. Пожалуйста, ответьте, они готовились, они ждали», – попросил всех начальник колонии строгого режима ИК-9 Рамиль Махсудов. «Вы показываете им, что считаете их частью общества. Да они оступились, но они люди. Они все выйдут на свободу и будут находиться среди нас. Волнуют их за колючей проволокой те же самые проблемы, что и нас на свободе. Здесь есть и пенсионеры, и инвалиды. Забудьте, что они из колонии и относитесь к ним как к людям с обычными проблемами», – поддержал его председатель общественно-наблюдательной комиссии Олег Галин. Заключенные свои проблемы рассказывали вежливо, спокойно и вкрадчиво. Вопросов у них было много: кого-то волновали бытовые проблемы, кого-то получение документов, кому-то нужна инвалидность, кто-то интересовался правовыми моментами. «Хочу узнать, какая профессия доступна. Здесь у нас есть возможность получить образование. Бывает так, что выучишься, а профессия не востребована. Раньше я работал в ярмарке. Сижу три года, осталось еще пять», – охотно рассказывает о том, с чем обращался Кирилл. Каждому обещали помочь А вот другой заключенный обнаружил пропажу изъятых при задержании ценностей. Он «сидит» уже 4 года, скоро на волю: «Я освобожусь в мае, если хорошо себя буду вести, то в феврале. Хотелось бы получить свои вещи. Как-то попросил свои часы. А мне сказали, что их нет», – говорит заключенный. Начальник отдела по надзору за законностью исполнения уголовных наказаний Рамиль Ахунов пообещал с этим разобраться. Были и специфичные просьбы. Заключенный Коба по национальности грузин, но по факту гражданин Абхазии, когда началась Абхазско-Грузинская война, уехал в Москву и там получил первый срок. Освободится Коба только через пять лет, и если не получит паспорт гражданина РФ, его отправят в Сухуми. По словам Кобы, обстановка там до сих пор неспокойная, а из-за своей национальности он может потерять жизнь. С осужденными общались по-свойски, без лишнего официоза и бюрократических ноток. Так сказать, по-человечески. «Я 15 лет в системе и уже знаю местный контингент, что и как нужно им говорить. Лучше, конечно, по-человечески общаться. Это помогает показать, что заключенного не бросили и он нужен обществу. В других регионах такого взаимодействия нет», – рассказывает Ильгиз Канзафаров Подходили и по медицинским вопросам. В основном интересовались, как получить инвалидность. Самая распространенная причина обращения в исправительной колонии – ВИЧ. Всего в ИК-9 в настоящее время 182 ВИЧ-инфицированных. «Да, ВИЧ- инфицированных много. Это, конечно, из-за особенности контингента. Болезни у заключенных разные. Бывают, что болеют туберкулезом, но не часто. В год – 5-10 человек. Вообще они два раза в год проходят флюорографию. Если есть какие-то подозрения, отправляют на дальнейшее медицинское обследование и лечение. Бывают среди заключенных и те, кому нужно специальное питание. Например, диабетики. Сейчас в колонии таких нет, но раньше бывали. Для них предусмотрено специальное питание. Бывают, что и умирают. Такие случаи происходят два-три раза в год. Если хоронить заключенного некому, расходы на себя берет государство. В основном умирают по болезни», – рассказывает начальник медицинской части Венер Мазиев. Мероприятие закончилось. Жизнь в колонии пошла своим чередом. Фотографии: Вадим Брайдов
