В последние дни мы наблюдаем укрепление рубля по отношению к доллару и евро. По данным московской биржи, курс доллара по итогам понедельника упал на 6,25 рубля – до 89,75 рубля, евро на 8,4 рубля – до 96,6 рубля. Это стремительное падение. Напомним, в пик ажиотажа, 11 марта, курс доллара доходил до 120 рублей. В чем причина? Поговорили об укреплении рубля, поставках газа в Европу и последствиях санкций для западных стран с экономистом Всеволодом Спиваком.Почему падает курс доллара? Во-первых, прошел панический спрос. При этом надо отметить, что свой вклад в прекращение панического спроса внес Центробанк, который принял решение о повышении ключевой ставки до 20%, что сделало целесообразным хранение денег на депозитах, ввел комиссию на покупку долларов на уровне 12% и ограничил выдачу наличных долларов. Все это привело к тому, что, с одной стороны, снизился спрос, с другой стороны – у нас большое положительное сальдо торгового баланса. И фундаментально: доллар в текущий момент, вот прямо сейчас, наверное, стоит еще меньше. Но надо понимать, что курс доллара в настоящий момент полностью под контролем Центробанка и, соответственно, правительства. И он будет устанавливаться исходя не из рыночных оценок, а из баланса интересов между желанием правительства контролировать инфляцию – с одной стороны, а с другой стороны – смотря на параметры бюджета. Мы понимаем, что чем ниже курс доллара, тем лучше себя чувствует бюджет. Но если мы говорим о среднесрочной и долгосрочной перспективе, то эта ситуация относительного спокойствия на валютном рынке может резко смениться, если пойдут вниз цены на углеводороды или экономика будет вынуждена перестраиваться в мобилизационный режим.Может ли опять пойти рост доллара? Я думаю, это вопрос времени. Большая часть нашего экспорта – выше 55% –составляет нефть и газ. А по нефти у нас действуют санкции. То есть, уже сейчас мы вынуждены соглашаться с премиум-покупателями отдавать свою нефть на 25% дешевле рыночной цены, чтобы компенсировать репутационные риски, стоимость фрахта судов и прочие издержки. Даже в этом случае мы видим, что у нас сейчас падают физические объемы продажи нефти. Старые потоки закрываются, новая логистика еще не налажена. Пока цены высокие, нам это допустимо и приемлемо. Если цены снизятся, то падающие физические объемы при прежних ценах могут привести к резкому падению доходов, и тогда курс рубля, его рыночное и фундаментальное значение будет намного слабее, чем сейчас.Хранить в рублях сейчас или в долларах/евро – пока невозможно сказать, что лучше? Есть теория, что рынок, учитывая все факты, устанавливает определенные курсы. В средней долгосрочной перспективе рубль, конечно, выглядит слабо. В краткосрочной перспективе, фундаментально, рубль выглядит хорошо.Что касается газа: будут ли его продавать за рубли? Или это невозможно? Это абсолютно нормальное решение. Теоретически, Центробанк, когда началась вся эта история, выпустил нормативы, исходя из которых экспортеры должны 80% валютной выручки продавать на бирже. Но этих продаж не было видно. Я понимаю, что экспортеры под разными предлогами, особенно близкие к власти, пытались обойти – мол, необходимо отдавать долги или еще какие-то предлоги находились, чтобы обойти это ограничение. При стопроцентной оплате в рублях, 100% выручки должно будет так или иначе пройти через нашу финансовую систему. Это достаточно комплексное решение. Технически, я думаю, больших проблем с этим нет. Но для этого Европе придется фактически отказаться от части собственных санкций, потому что работа в рублях означает, что они должны будут работать с нашим Центробанком.А это может повлиять на укрепление рубля как мировой валюты? Я бы не стал говорить о перспективах рубля как мировой валюты. Надо понимать, что для мировой валюты нужны либо долгие традиции нейтралитета и надежности, как, например, у Швейцарии, либо нужна большая экономика. Наша экономика в 2021 году составляла 1,8% мировой экономики. Очевидно, что сейчас мы стали еще меньше. С такой долей говорить о том, что мы можем определять мировую повестку и выводить рубль в резервные валюты, наверное, не приходится. Максимум, что может рубль – стать региональной валютой. Условно говоря, Беларусь + пару государств могут принимать ее во внимание в своих экономических расчетах. Мировой валютой мы не станем. Пока.А вот сейчас говорят, что бензин подорожал за границей. Это правда? Это правда. Потому что стоимость углеводородов вообще выросла. Именно поэтому у нас высокое положительное торговое сальдо даже при уменьшившихся продажах нефти за рубеж. Но надо иметь в виду, что масштаб удорожания – то есть масштаб инфляции у нас и масштаб инфляции у них – кардинально разный. У них инфляция высокая существенно ниже, чем у нас. И по поводу газа: сможет ли Германия диверсифицировать поставки газа из Катара? От года до трех у Германии может занять этот процесс в лучшем случае. В пессимистичном – до 7 лет. Надо понимать, что переход на другие источники поставки связан, отчасти, и с отказом от зеленой повестки. Потому что это приведет к тому, что они будут вынуждены более масштабно использовать уголь. Возможно, им придется строить атомные электростанции. Ну и, безусловно, нужно строить пункты, в которые будет приниматься сжиженный газ. Сейчас нет технических возможностей отказаться от российского газа.Возможно ли перекрытие газа технически, и к чему это может привести Европу? Технически это, конечно, возможно. Если говорить о последствиях, то это будет означать многократный рост цены газа на спотовом рынке, и в случае, если пауза продлится более одного-двух месяцев, неминуемую остановку заметной части промышленных предприятий Европы. Многие думают, что основная часть газа расходуется домохозяйствами для отопления. Нет, основные потребители газа – это предприятия промышленного селектора. Но, не исключая снижения поставок или даже временных приостановок, до многонедельного тотального перекрытия, я уверен, дело не дойдёт.
