В распоряжение редакции попало представление Минкульта РБ в адрес Вильдана Яруллина, задержанного по подозрению в превышении должностных полномочий. Согласно представлению, в период с 2021 по 2024 год министерством выявлено 7 нарушений ведения финансово-хозяйственной деятельности в ГКЗ «Башкортостан». Интересно, что представление появилось только в июне, уже после задержания Яруллина. В чем же Минкульт РБ обвиняет директора ГКЗ «Башкортостан»? Разберемся более детально.В чем суть претензии Согласно документу, ревизия была проведена 30 января 2025 года. Проверяли хозяйственную деятельность концертного зала в период с 2021 по конец 2024 года. Только спустя 5 месяцев Минкульт РБ решает все же предъявить представление. Сразу же после ареста. Попытка обелить репутацию? Напомним, в июле 2024 года мы начали расследование госконтрактов ГКЗ «Башкортостан» и компаний, связанных с ИП Гульнарой Юриной, и обнаружили много интересных фактов. С тех пор было задержано уже два фигуранта, связанных с Министерством культуры Башкирии. В феврале 2025 года прошли первые допросы «королевы госзаказов» Минкульта РБ Гульнары Юриной. А уже в августе она была задержана по статье 160 УК РФ «Присвоение и растрата средств». В первом же пункте представления мы видим, что Минкульт РБ предъявляет ГКЗ «Башкортостан» неэффективное расходование средств, полученных от приносящей доход деятельности, размером 4,6 млн рублей. Суть в том, что свою прямую обязанность – организацию концертов и поиск исполнителей – концертный зал переложил на ИП Мосейчука Олега Геннадьевича. Причем, бюджетные средства в плане на это выделены не были. ИП Мосейчук О.Г. основную деятельность ведет в области столярных и плотничных работ. Каким образом это связано с организацией концертов и подбором артистов – неясно. С ним были заключены три контракта: первый – в июне 2021 года, а два других – в июне 2024 года. Причем два последних подписаны в один тот же день – 20 июня. Один из них вызывает больше всего вопросов. Исполнитель организовывал мастер-классы, выставки и выступления на Всемирном фестивале молодежи в Сочи. Он прошел с 29 февраля по 7 марта, а региональная же программа прошла с 10 по 17 марта. Однако, контракт был заключен 20 июня 2024 года. То есть, задним числом? Имеют ли место нарушения? За что задержан «очень близкий друг» Радия Хабирова – певец Вильдан ЯруллинЧто еще не дает покоя Минкульту РБ Пункт 3 и вовсе говорит о загадочном неэффективном использовании государственного имущества, переданного ГКЗ «Башкортостан» на оперативное управление, на сумму 860 тысяч рублей. Что за имущество, и как оно использовалось – не уточнили. Предъявили даже копеечные суммы за уплату налога на транспорт, который не использовался.Сами признали нарушение Минкульт РБ также признал намеренное «дробление» договоров. Таким образом было израсходовано более 4 миллионов рублей. Согласно документу, «Театром заключены договора поставки товаров, работ и услуг с одними и теми же поставщиками». Нарушение тут в том, что министерство увидело намеренное «дробление» единых договоров, что противоречит принципу экономности и результативности. Дело Юриной: бизнесвумен грозит срок за хищение 33 млн бюджетных средствСколько все-таки на зарплаты? Пункт 5 представляет особый интерес. Минкульт предъявляет ГКЗ «Башкортостан» следующее: «Учреждением в надлежащем порядке не разработаны критерии и система оценок эффективности работ сотрудников, материальное стимулирование работников проводится без надлежащей оценки, что привело к неэффективному использованию средств, предусмотренных планом финансово-хозяйственной деятельности в общей сумме более 157 миллионов рублей». Основная претензия связана с тем, что из-за того, что нет прозрачной системы оценки эффективности сотрудников, средства, выделенные на материальное стимулирование, использованы неэффективно.Забытое предписание? Помимо прочего, Минкульт РБ предъявил ГКЗ «Башкортостан» неэффективное использование сценического комплекса. В течение 12 лет сценический комплекс находился у физического лица, ныне известного Рината Рамазанова. Причем, в 2021 году на это также обращали внимание, но так ничего и не предприняли. Интересно, что еще в 2021 году была возможность востребовать этот комплекс обратно, однако ничего предпринято не было. Кто же такой Ринат Рамазанов? Думаю, вы его прекрасно знаете. Это тот самый участник резко набравшей популярность группы AY YOLA, чей трек Homay взорвал не только русские, но и международные чарты.«Не было ни гаража, ни помещения» Мы связались с Ринатом Рамазановым, чтобы узнать, как обстоят дела на самом деле. По поводу выделенной денежной суммы и сроков возврата комплекса, Рамазанов ответил следующим образом: – Это был грант на обустройство сценического комплекса. Он был получен, его восстановили. В 2021 году ничего мне не предъявляли. Сейчас знаю, что нужно вернуть, соберу, отвезу. Часть костюмов и оборудования я уже отдал. Всё убитое, никуда не годится, скорее всего, спишут, – заявил участник группы Ay Yola. Как так получилось, что был заключен договор на хранение, а не на реставрацию комплекса – отвечает Ринат: – Я пришёл с этой идеей в Минкультуры, когда только объявили такие гранты. Это был первый опыт. Я предложил сделать мобильную сцену для выездных концертов. Идею поддержали. Но я был студентом, не был штатным сотрудником Минкультуры. Поэтому заявителем по гранту выступил клуб «Нефтяник» (ныне ГКЗ «Башкортостан», – прим. ред.), они его и получили. А я был руководителем проекта по этой идее. Чтобы мы могли этим пользоваться, со мной заключили договор ответственного хранения, поэтому это у меня и числится, – рассказал Ринат Рамазанов. Поделился артист и тем, почему этот комплекс больше не функционирует: – Мы провели несколько мероприятий. У меня была амбициозная идея – модернизировать комплекс под европейские стандарты. Но проект сам по себе очень крутой, европейского формата, он стоит не 10, а около 60 миллионов. Реализовать его в полной мере не хватило финансов. Я был студентом, не хватило знаний, опыта, возможностей. Не было ни гаража, ни помещения для хранения. В Минкультуры я не работал, потом была кадровая чехарда в подведомственных учреждениях. Планировали перевести комплекс с баланса «Нефтяника» на баланс Филармонии, но ничего не вышло. Сейчас, чтобы восстановить, нужно вкладывать деньги: менять гидроцилиндры, шланги. Проще сделать новый, чем возиться со старым. Аппаратуру использовали, что смогли, всё, что можно было выжать, выжали. Идея хорошая, но реализовать в полной мере не смогли, – поделился артист. Почему же все-таки Минкультуры РБ посчитало это нарушением, ответить Ринат не смог: – Не знаю, как это комментировать. Я рассказал, как было. Минкульт поддержал проект, он был реализован в меру возможностей на тот момент. Я был студентом, не особо ориентировался в бюджетах. Если бы знал, написал бы заявку на 50 миллионов, чтобы сделать всё нормально. А так, денег просто не хватило. Мы изучили гранты, которые выдавали в 2013 году. Действительно, 10 миллионов было выделено на этно-фольклорное передвижное шоу. Почему же тогда Минкульт решение поддержал, а сейчас в ультимативной форме требует, чтобы все вернули?Молчание ГКЗ «Башкортостан» За комментариями мы обратились непосредственно в ГКЗ «Башкортостан». После долгих «отфутболиваний» от одного представителя к другому, наконец удалось выйти на заместителя директора по связям с общественностью Айрата Нурмухаметова. Он согласился поделиться сведениями, которые ему известны. – Да, с представлением Минкультуры ознакомлен. Знаю, что передвижной сценический комплекс находится у Рината Рамазанова. Конечно, мы принимаем меры, чтобы его вернуть, – заявил Айрат Нурмухаметов. Арестованного артиста Вильдана Яруллина уговаривали из Белого дома взять вину на себя?Что это было, Минкульт РБ? Запоздалое представление, появившееся лишь после ареста ключевых фигурантов, выглядит, скорее, как попытка задним числом подвести официальную базу под уже опубликованные факты и создать видимость активной работы, чем как результат своевременной проверки. История со сценическим комплексом у Рината Рамазанова является ярким примером того, как благие инициативы, лишенные профессионального сопровождения, прозрачности и четкого контроля на всех этапах, могут превратиться в мертвый груз и повод для финансовых претензий спустя годы. Сложилась классическая ситуация, когда чиновники пытаются переложить ответственность с системы, породившей нарушения, на конкретных исполнителей, в том числе и на тех, кто изначально действовал с энтузиазмом и в рамках предложенных им правил игры. Вопрос не в том, были ли нарушения. Вопрос в том, почему механизмы, призванные их предотвращать, срабатывают запоздало и исключительно в контексте громких уголовных дел.
