В студии независимой платформы Пруфы.рф доктор экономических наук Рустем Ахунов и кандидат экономических наук Рустем Шайахметов. Экономисты обсудили наиболее насущные вопросы экономики: рост налогов, и вызовет ли он повышение цен, выживет ли вследствие этого малый бизнес, эффективность управления государственным имуществом и зачем предоставлять миллионные льготы пивоваренным компаниям, которые, по мнению одной из сторон, «спаивают население». Дискуссия выдалась настолько «жаркой», что в отдельные моменты экономистов едва ли не пришлось разнимать.Налоговая реформа Налоговая реформа: что изменится для граждан, бизнеса и государства? Рустем Шайахметов: Главный выгодоприобретатель от налоговой реформы – федеральный бюджет, который получит около 2,6 триллиона рублей. Будет увеличена нагрузка на малый бизнес: предельная ставка по налогу на имущество увеличивается до 2,5%. Малые предприятия с выручкой свыше 60 миллионов рублей в год будут облагаться НДС. Это практически все магазины, потому что выручка в 5 миллионов рублей в месяц – это меньше средней выручки среднего магазина. Таким образом, нивелируются преимущества, которыми раньше пользовался малый бизнес. Повышенные налоговые ставки сейчас касаются не всех, но в будущем коснутся многих. Инфляция у нас разгоняется, в годовом исчислении сейчас уже 8%, и купирующих тенденций пока нет. Далее. Прогрессивная ставка НДФЛ не затрагивает самых богатых людей, потому что их доходы – это не зарплата, а дивиденды от прибыли, банковские проценты. Это я считаю важной несправедливостью этой налоговой реформы. Тогда для чего она была затеяна? Р.Ш.: У нас большой дефицит федерального бюджета. Налоговая нагрузка увеличится на 1,5% от ВВП. Вроде бы немного, но инфляция будет увеличена, как минимум, на 1,5-2,0% за счет этой налоговой нагрузки. Потому что любой бизнес возросшие издержки перенесет на потребителя. Учитывать надо и то, что в этом году пошло снижение прибыли организаций. Рустем Ахунов: Согласен с тем, что основной целью налоговой реформы является пополнение доходной части федерального бюджета, это ключевое. Средства нужны, прежде всего, для того, чтобы обеспечить исполнение национальных целей президента, которые были озвучены в его «Майском указе». Цели очень амбициозны, и в этом смысле они затронут каждого жителя нашей страны, их реализация повысит уровень и улучшит качество жизни наших сограждан. В последние годы сформировался четкий политический запрос нашего общества на социальную справедливость. При этом большинство людей налоговые изменения не затронут, если говорить об НДФЛ. Будет реализован запрос общества на построение справедливой налоговой системы. Почему это сделано сейчас, а не раньше, ведь мы долгое время жили при плоской шкале НДФЛ, при низкой ставке налога в 13% – мы созрели к переходу к прогрессивной шкале. Это более справедливо, с точки зрения налогообложения доходов состоятельных граждан. Также мы очень хорошо научились администрировать эти налоги. Что касается повышения налога на прибыль, то есть у меня опасения, что это может повлечь снижение инвестиций предприятий. Также у меня вызывает опасение повышение НДС для «малышей». Моя позиция: «малыши» должны развиваться, они привыкли к этой удобной и прозрачной упрощенной системе налогообложения. Вы говорите о справедливости налоговой реформы. Но если повышение налога на прибыль приведет к росту цен – о какой справедливости идет речь? Р.А.: Я убежден в том, что есть рычаги и инструменты по стерилизации излишней денежной массы, возникающей на рынке, в бюджете. Я убежден, что ЦБ РФ не откажется от своей цели по сохранению инфляционного таргета в 4% на следующий год. Мы видим, что сегодня в годовом выражении инфляция составляет около 7%. Я думаю, что на следующий год с таргетом в 4-5% ЦБ РФ справится. Налоговая реформа, таким образом, к повышению цен не приведет. Р.Ш.: Переложение возросших издержек на потребителя – это закон экономики. Если говорить о справедливости, то богатых людей вывели за рамки социальной справедливости: налог на дивиденды, на проценты по вкладам – 15% и всё. Больше всех, кто потеряют, малый бизнес и региональные бюджеты – 120 миллиардов. В Башкирии бюджет теряет порядка 2 миллиардов за счет этих нововведений. Республика получает дивиденды от собственности (прибыли компаний, – прим. ред.). Чистая прибыль уменьшается – будет уменьшение доходов. Доходы уже фактически снижаются два года подряд. Почему снижаются? Р.Ш.: Вопрос к тем, кто управляет нашим госимуществом. Федеральные компании выплачивают по норме 50% от прибыли. Башнефть выплачивает 20-24% в течение продолжительного времени. Почему у нас другие правила? У нас неэффективно используется госимущество, но этим никто не занимается – ни контрольно-счетная палата, ни министерство земельных и имущественных отношений. А депутаты должны контролировать. У нас же все госкомпании представляют интересы менеджмента, у которых очень высокие зарплаты. А когда речь заходит о выплатах в бюджет, они говорят – денег нет. Так, а цены-то будут повышены? Р.Ш.: Конечно, само собой. Р.А.: Я не согласен с тем, что налоговая реформа не коснется богатой части населения. Напротив, так как будет повышен налог на прибыль, то те, кто владеет долями и акциями, во-первых, платят больше в виде этого налога, а во-вторых, они получат меньше дивидендов в результате снижения размеров чистой прибыли. Что касается эффективности управления госимуществом. В 2023 году бюджет получил 12 миллиардов рублей от управления госимуществом. Башнефть в виде дивидендов выплатила республике 9 миллиардов, ожидается, что в 2024 году эта сумма увеличится до 11 миллиардов. Я согласен с коллегой, что не все ГУПы эффективны. Однако, часть ГУПов несут социальную нагрузку, Башавтотранс, например, поскольку субсидируются перевозки внутри региона. Я на стороне того, чтобы выставить неэффективные предприятия на продажу и найти эффективного собственника. Но и другую сторону надо иметь в виду. Далее. Я посмотрел ТОП-10 налогоплательщиков республики. Башспирт на 5 месте, Башнефть на 1 месте. К слову, все компании, входящие в группу «Башнефть», обеспечили до 35% поступлений налога на прибыль – 18,5 млрд рублей округленно. У нас на 10 крупнейших налогоплательщиков дают 36,5% всех налоговых поступлений. Еще есть благотворительная программа Башнефти, я ее оцениваю в 3 млрд рублей ежегодно. Все это позволяет мне сделать вывод о том, что эта ключевая компания, с точки зрения налогообложения, управляется эффективно.Налоговые льготы нефтяникам и «пивникам» Р.Ш.: Башнефть пользуется налоговыми льготами. Более 17 миллиардов рублей – налоговая льгота по налогу на прибыль. Основной бенефициар – Башнефть. Всего в бюджет республики получили 74 миллиарда налога н прибыль, из них, выходит, 23% – налоговая льгота. 17 миллиардов – это то, что мы потеряли. Освобождают-то не малый бизнес, а крупный. Олигархические компании, имеющие давление на региональное правительство, сумели пролоббировать, а депутаты, что плохо, это поддержали. Пивные компании. Есть моральная сторона: как можно давать преференции компании, спаивающей население? Есть закон: пусть платят налоги, как положено. Когда говорят о больших суммах, надо иметь в виду, что это акцизы. А акцизы – это компенсации того вреда, который приносят эти компании нашей экономике, здоровью нации. Башспирт: рентабельность в 2022 году 1%. Хорошо живем. Не зря там начались уголовные дела. Эффективность госкомпаний очень низка. Тот же Башавтотранс. В прошлом году они получили около 800 миллионов за счет регулируемых тарифов. Если сравнить с тарифом коммерческих перевозчиков, он меньше максимум на 1,5 рубля. А компенсируется им порядка 40-50%. Выходит, неэффективно. Зачем тогда нужен Башавтотранс, проще выставить на торги маршруты. Эти деньги надо направить на социальные выплаты населению. У нас огромная проблема – демография, десять лет рождаемость падает. Бюджет должен за счет финансирования программ решать социальные проблемы. Если вернуться к налоговым льготам, в 2014 году их было 1,2 млрд, в 2020 – 6,8 млрд, сейчас – 24 млрд. В Татарстане же налоговых льгот в 4 раза меньше, а объем налоговых поступлений в республиканский бюджет в 2 раза больше. Р.А.: В Татарстане добыча в 2 раза выше. Это основа благополучия в Татарстане. Про льготы. Две алкогольные компании в числе крупнейших налогоплательщиков в нашем регионе – «Башспирт» и «Эфес». «Эфесом» владеет компания, являющаяся лидером на пивоваренном рынке РФ. При максимальной мощности в Уфе производится 5% всего российского пива. Эта компания заплатила в 2023 году в виде акцизов 5,5 млрд в бюджет РБ. Там по налогу на имущество длящаяся льгота всего 30 миллионов рублей – для того, чтобы эта компания привнесла больше. Одно рабочее место там создает 10 рабочих мест в смежных отраслях. Р.Ш.: А сколько потерь от здоровья? Вы поддерживаете то, что людей спаивают. Р.А.: 50% себестоимости производства пива – это акциз. Государство забирает эти деньги. Р.Ш.: Что такое 30-40 миллионов в год? Для них это как дробинка для слона, несущественно. И единственный регион, который предоставляет им льготы – это Башкортостан. Р.А.: Это результат переговоров, который не имеет финансово-экономического результата для бюджета, 30-40 миллионов. Но взамен мы получаем: вот в июле на Инвестчасе эта пивоваренная компания заявила о своей новой инвестиционной программе, которая принесет в 25-27 годах в бюджет региона плюс 2 млрд рублей акцизов. А также рабочие места. Вот результат. Р.Ш.: Это не результат, потому что они эти инвестиции в любом случае делали, и эти выплаты никак не влияют. Моя точка зрения такая. Нельзя запрещать алкоголь. Но поощрять производителя мы не должны. Если взять смерти в трудоспособном возрасте, там до 40% смертей от алкоголя. И во многом алкоголизм начинается с пива. Р.А.: Мы поощряем занятость в экономике. Р.Ш.: Вы поощряете алкоголизацию населения. Р.А.: Эти средства, которые получил бюджет, в том числе от компаний, производящих алкоголь, направляются на РАИП (республиканская адресная инвестиционная программа, – прим. ред.). По 2023 году три поликлиники было построено по РАИП, две больницы. Р.Ш.: А сколько закрыто… Налоги, госдолг и бюджет Как налоговая реформа отразится на формировании республиканского бюджета? Р.А.: Налоговая реформа дополнительных поступлений в региональный бюджет не принесет. Потерь я тоже не предвижу. По первым четырем месяцам видим рост поступлений НДФЛ, это я связываю с ростом номинальных и реальных зарплат в экономике. Также мы видим некоторое сокращение поступлений по налогу на прибыль. По финансовому результату работы предприятий мы на 8% отстаем от прошлого года. Но я надеюсь, что 4 месяца – это не показатель, поскольку есть сезонный фактор, экономика нарастит показатели. Р.Ш.: Я думаю, влияние (налоговой реформы) будет не столь значительным. У нас большая проблема – опережающий рост госдолга. Если на начало 2020 года он был в размере 13,5 млрд рублей, то на начало 2024 года уже 58,7 млрд рублей, увеличение в 4 с лишним раза. Объем налоговых льгот у нас больше, чем дефицит бюджета за прошлый год. Если бы не предоставляли бездумно эти налоговые льготы, бюджет Башкирии был бы бездефицитным. Сравним с другими регионами. На одного человека мы получили 45 тыс. рублей налоговых и неналоговых доходов. Это 9 место в ПФО. И когда мы стоим после Кировской области – это тревожный сигнал. В ПФО рост налоговых и неналоговых доходов был в 17,2%, в Башкортостане – 6,4%, мы на 13 месте. В целом по налоговым и неналоговым доходам бюджета мы на 5 месте, но по численности населения мы на 1 месте и на 2 месте по численности рабочей силы. В этом году по налоговым и неналоговым доходам консолидированного бюджета мы на 14 месте в ПФО – 28,75 тыс. рублей на 1 человека. Это следствие бездумной раздачи налоговых преференций и плохое управление имуществом. Если говорить о росте в этом году, то доходы по ПФО выросли на 12,8%, в Башкортостане на 3%, мы на 14 месте. Если сравнить полугодие 2022 и 2024 года, поступления налога на прибыль на этот момент было 42,4 млрд, сейчас 26 млрд. Все доходы равнялись 156 млрд, в этом 155, и это без учета инфляции. Раньше доля налога на прибыль была 27,2%, сейчас 16,9%. Поступления НДФЛ раньше были в размере 31,9 млрд, сейчас 43,2 млрд, доля была 20%, сейчас 27%. Таким образом, за счет налоговых льгот предприятиям налоговая нагрузка перекладывается на людей. Интересны поступления в бюджет от возмещения убытков и ущерба. Судили Беляева и Кучарбаева – а они вернули деньги? Там признанный ущерб порядка 53 млрд. В 2022 году по этой статье в бюджет поступили 65,8 млн рублей, в 2024 году – 23,2 млн. Почему чиновников освобождают от этих платежей? У нас есть особая экономическая зона «Алга». Мы получаем с нее меньше, чем вложили. Ее эффект ниже, чем у других аналогичных экономических зон. В «Алге» на швейном производстве зарплата в позапрошлом году была 20 тысяч рублей – в два раза ниже, чем средняя зарплата по республике. Что мы развиваем? Р.А.: Что касается эффективности использования госимущества: 9 млрд перечисления от «Башнефти» в прошлом году и ожидаемая сумма в 11 млрд рублей плюс от «БСК» ожидаем миллиардные суммы. Что касается пошива и зарплаты 20 тысяч рублей – за 20 тысяч рублей в принципе никто работать не будет. Р.Ш.: Работают. Есть налоговый отчет данной компании. Р.А.: Значит, это дело временное, поскольку рыночные механизмы все расставят по своим местам, зарплата вынуждена будет повышаться. Что касается сравнения поступлений по первому полугодию, я считаю, судить по 5 месяцам – это не совсем корректно. Госдолг – серьезный вопрос, и соглашусь, что темпы его роста достаточно высокие, около 2 млрд приходится на обслуживание этого госдолга. Но если сопоставить с другими регионами – в Мордовии до 100% к собственным доходам уровень госдолга доходит. У нас госдолг сопоставим с Татарстаном. Кроме того, Минфин России никогда не даст больше кредитов, если увидит какие-то риски, например, что мы берем больше, чем нужно. Предыдущее правительство критиковали за очень консервативную финансовую политику: мол, можно ведь больше в долг взять, чтобы реализовать амбиции региона. Сейчас мы поменяли позицию: зачем набирать столько долга, зачем такой дефицит, надо жить по средствам. Истина, на мой взгляд, посередине. Я склонен считать, что та консервативная политика, которая была, позволила нам спокойно пережить сложные ковидные события. Сегодняшнее правительство делает ставку на инвестиции. Сейчас без индивидуальной ручной работы с инвесторами их не привлечь: если не дать гарантий, то инвестиций не будет. Поэтому правильность выбранной экономической политики будет известная историкам экономики будущего. Но инвестиции растут, если сравнить с прошлым годом. Льготы надо пересмотреть. В Госсобрании в комитете я поддержал идею того, что будут рассмотрены налоговые ставки с точки зрения эффективности инвестиций. Я посмотрел инвестиционные проекты, получившие статус приоритетных на 1 июля: уже 42 млрд рублей инвестиций. Они приносят рабочие места и налоги через время. В целом я делаю вывод о необходимости проведения смешанной политики, когда есть экономическая целесообразность, но в то же время это не мешает развитию через привлечение инвестиций. Р.Ш.: Проблема состоит в том, что иногда надо давать (льготы, – прим. ред.), иногда нет. Должно быть не ручное управление, а системное. Татарстан выигрывает за счет того, что они работают на опережение на 10-15 лет. Они не побоялись инвестировать 24 млрд рублей в создание нового города Иннополиса. Мы же не стали реализовывать аналогичный проект. Мы базируемся на старых отраслях, нам нужно развивать новые секторы экономики. Р.А.: Когда ты добываешь 35 млн тонн нефти в год, можно развить все что угодно и построить 10 таких городов. Р.Ш.: Мы не занимаемся развитием с опережением на 10-15 лет, и в этом самая большая проблема развития нашей республики. Блиц Когда государство и/или золотодобывающие компании начнут платить жителям Зауралья за использованную и испорченную природу? Как разработать систему, чтобы люди не жили там в нищете? Р.А.: Сегодня выстраивается система многоступенчатого контроля. Это система контроля со стороны федерального центра и силовых структур, в частности: на любое обращение в прокуратуру должна быть реакция. Второй ресурс, который мы выстроили – это гражданское общество, развитие интернета, социальных медиа. Для этого ЦУР (Центр управления республикой, – прим. ред.) и был создан, чтобы опережающим образом реагировать на различные социальные волнения. Это долгий процесс. Р.Ш.: Должны быть компенсационные фонды, в которые сразу должны отчисляться средства. Потому что нередко заходят компании, которые знают, что они не будут ничего платить, а просто обанкротятся и уйдут. Контроль должен быть, но должна быть финансовая составляющая, куда эти издержки сразу были бы заложены. В Башкортостане доходы населения ниже, чем в Татарстане, но оборот розничной торговли, включая алкогольную продукцию, у нас выше. Значит ли это, что у нас денег хватает только на еду и люди от безысходности пьют? Р.А.: Это говорит о том, что есть доходы, которые наше население получает в других регионах, а тратят здесь. Также это говорит о том, что существует некая доля теневых доходов, эта практика наиболее распространена в сельской местности. Фундаментальных же причин отставания (экономики) две: разница в добыче нефти в два раза и более высокая доля сельского населения у нас. Р.Ш.: 25-30 лет мы были наравне и входили в число наиболее крепких регионов России. Сейчас мы стали середнячком, и это отставание усиливается. А что касается потребления, то этот показатель у нас немного ниже, чем в Татарстане. А то, о чем вы говорите, это означает, что у нас цены выше, чем там. Также у нас очень низкая эффективность сельского хозяйства, поэтому у людей низкие доходы, вследствие этого идет все остальное.
