Фото со страницы Сагита Исмагилова ВК
В районе Крыктытау Башкирии планируется разработка месторождения. Лицензию на геологоразведку получила фирма ООО «Салаватское», зарегистрированная в Челябинской области. Но заявления на публику делает крупнейшая Русская медная компания, физически не связанная с ООО «Салаватское». В связи с этим у жителей Башкирии, особенно проживающих на той местности, возникло много вопросов, на которые пока нет публичных ответов. Мы поговорили с активистом и аксакалом Сагитом Исмагиловым, чтобы узнать, от чего тревожатся местные, и как можно было бы решить конфликты и споры.
Сагит Исмагилов считает, что юридической связи между РМК и ООО «Салаватское» нет
– Когда активисты начали писать об РМК, я сказал, что там же никакого РМК нет. Нет юридической связи. Но всегда, когда говорят о разработке Крыктытау, звучит название «Русская медная компания». Если посмотреть на учредителей ООО «Салаватское», там 3 не известных нам человека. Тем не менее Бахтигареев 70 миллионов обещает на ремонт школ и детсадов – берет на себя такие обязательства. А как и кто будет их исполнять, какие гарантии?
«Медный договор». Куда пойдут налоги от разработки нового месторождения в Башкирии?
Наблюдательный совет над «Салаватским» сделает процесс прозрачным?
– В Наблюдательный совет мало кто верит. Там поставили председателем фермера, который сейчас уже стал главой района. Вот это и есть характеристика наблюдательного совета. Если там председатель настолько вошел в доверие, что его главой района назначили, что об остальных говорить?
– Не рассматривая экологический аспект, давайте подумаем насчет добычи там меди. Во-первых, это очень бедное месторождение, там, по моим данным, не более 0,35 % содержания меди. И почему, когда говорят, что медь — стратегическое сырье, не учитывают, что вода, которая в истоках Малый и Большой Кызыл, тоже стратегический ресурс? В списке стратегических ресурсов же вода присутствует. Возникает вопрос, почему мы должны добывать медь в возможный ущерб воде?
У многих возникает мысль – может, РМК интересуют попутные металлы: золото, серебро, молибден. Молибден – материал, необходимый для жаропрочных сплавов, который используют в реактивных системах. Может быть, их цель вовсе не медь, или не только медь. Тогда это совсем ведь другой вопрос.
– Потребность меди для России – 220-250 тысяч тонн, судя по данным открытых источников. Мы производим 1 млн тонн, то есть 700 тыс. меди мы поставляем за рубеж.
И очень странно и непонятно, почему на Дальнем Востоке или в Забайкалье, где более 200 месторождений меди с концентрацией до 4,9%, не разрабатывают? А у нас планируют – на очень бедном месторождении?
У нас в Учалинском, Хайбуллинском районах есть более 2 млрд тонн хвостов с содержанием меди 0,3%, цинка — 0,6%, золота — 1 г/т и серебра — 30-40 г/т.
Почему хвосты не перерабатываются, особенно учитывая, что технологические мощные предприятия, имеющие свободные деньги, умеющие извлекать низкую долю меди, могут это делать? Хвосты несут беды экологии нашей республики, их когда-то надо очищать. Почему наше руководство не предлагает это? Ведь это поможет улучшить экологию.
А даже если взять само месторождение: в Абзелиловском районе появятся уже свои хвосты. Экологически полностью безвредных технологий пока нет: без вреда природе не вытащить 0,35% меди. Говорят, что рудное тело больше 200 млн тонн, а извлекать они будут только 0,35%, значит, остальные 99%, скорее всего, останутся в виде искусственных гор.
Речь идет именно о целесообразности. Бахтигареев может гарантировать, что никакого вреда природе не будет? От добычи полезных ископаемых республика получает ли доходы? Так ведь те, кто добывает полезные ископаемые в Башкирии, у них головные компании находятся в Москве, Питере, Челябинске, Свердловске… А надо, чтобы были в регионе, чтобы налоги шли в местный бюджет.
— Посмотрите на Кавказ: в Дагестане, Чечне, других республиках почти нет добычи полезных ископаемых. В Башкортостане есть нефтеносные районы, но Абзелиловский район к ним не относится. Здесь основа экономики — сельское хозяйство и туризм.
Государство должно выравнивать уровень жизни между регионами. Почему учитель в Абзелилово должен получать меньше, чем в Уфе? Районные власти обязаны предусмотреть дотации, чтобы люди жили достойно, независимо от наличия нефти или золота в недрах.
Чиновники же перекладывают ответственность на РМК. Да, компания может 15 лет вкладывать деньги, но что потом? А люди куда денутся? Это недальновидный подход.
Я бы согласился с этим проектом, если бы он не имел, на мой взгляд, временной характер.
Если следовать такой логике, то Кавказ давно должен был опустеть. Но нет — там живут за счёт туризма, сельского хозяйства и государственной поддержки. Федеральный центр направляет до 80% бюджета некоторых республик на социальные нужды.
«Мы живем на золоте – а остаемся индейцами в резервации»: интеллигенцию Башкирии «проинструктировали» по разработке Крыктытау
Мы не должны ставить благополучие района в зависимость от вероятно временных проектов. У Абзелиловского района есть всё для устойчивого развития — нужно лишь грамотное управление и справедливое распределение ресурсов.
Местные подсознательно понимают, что любая новая разработка, возможно, несет для них угрозу. Они видели, что стало с мостами в Хайбуллинском районе после провоза руды 50-тонными машинами, или как в Учалах взрывали – и поселок трясло. Это все остается в памяти, и абзелиловцы не хотят повторять эту историю.
Боятся. У всех экоактивистов, выступающих против добычи, чувство «одиночества». К ним начинает приходить участковый, сотрудники уголовного розыска, прокуратура с предупреждениями, и у человека формируется состояние, когда на него со всех сторон давят.
На собраниях иметь смелость встать и сказать: «Мы категорически против. Мы хотим, чтобы воздух и вода, которые гарантируют нам Конституцию, сохранились». Никакой дядя из Москвы не приедет и за них говорить не будет.
И постараться надо добиться проведения референдума. То есть того, что обещал Хабиров, сказавший в 2020 году, что из «100 выступающих против разработки Крыктытау только двое – местные». Можно провести референдум только тем, кто с пропиской Абзелиловского района. Давайте их соберем в каждом селе и открытым голосованием спросим: кто за? Я считаю, нужно добиться референдума.
— Многие не верят и не видят выгоды – смотрят на Хайбуллинский район, Сибай, Учалы: добыча идёт, а реальной пользы для республики как будто и не видно.
Возьмите пример Турции. После событий 1923 года им целое столетие запрещали разрабатывать полезные ископаемые. И что? Страна жила туризмом и сельским хозяйством – не регион, а целое государство! И прекрасно развивалась благодаря грамотному управлению.
Нам нужно развивать собственные производства – ту же мебель из массива. Сделать Абзелиловский район туристической и сельскохозяйственной Меккой Башкортостана. Это принесёт стабильный доход не на 15 лет, как добыча, а на поколения вперёд.
Главное – дать людям возможность зарабатывать на родной земле честным трудом. Вот это будет по-настоящему мудрое решение!
— Крыктытау упоминается в эпосах, например, в «Урал-батыре», здесь есть археологические памятники. Старики рассказывали, что на одной из вершин похоронен сам Чингисхан. Конечно, я не могу это подтвердить, но легенды существуют.
Любая гора для башкир – она святая. Башкортостан ещё с момента присоединения к России делился своими богатствами. Именно башкиры научили Россию добывать медь и железо. До этого Россия покупала железо в Европе, потому что не могла производить оружие самостоятельно.
Пётр Первый был потрясён, узнав, что у башкир есть свои специалисты по металлу. Он даже писал о необходимости подчинить башкир, чтобы получить доступ к этим ресурсам. Но наши предки по договору сами разрешили добычу и даже помогали развивать горное дело.
Мы не можем доить корову до смерти. Если она уже не даёт молока, нужно хотя бы позаботиться о ней. Так и с Уралом — пора сохранить то, что осталось, для будущих поколений.
Да, когда в 2020 году власти Башкирии отказались от разработки Крыктытау, заявили об этом.
– Для этого достаточно посмотреть интервью, которое давал в то время Хабиров:
«Когда начались острые выступления в Абзелиловском районе, я очень жалею, что туда не поехал переговорить с людьми, понять «нерв» этой ситуации. На Куштау я его понял…
В результате ожесточенного выражения позиции компания [РМК] ушла оттуда. Считайте – это 40-60 млрд рублей, это рабочие места. Те же ребята из Абзелиловского района ездят на «севера», а потом критикуют: «Создавайте рабочие места, дети работают на Севере – семьи рушатся». Вот они, рабочие места, которые пришли к вам. Из-за того, что мы друг друга не услышали. И я думаю, что компании стоит вернуться к этому проекту, все-таки вопрос точку возврата не прошел, а правительству РБ следует подключиться к этому. Референдум здесь имеет особое значение», – заключил глава Башкирии.
Хозяева медных гор — история разработки меди у хребта Крыктытау в Башкирии
1. Развивать туризм – безопаснее для экологии.
2. Обратить внимание на сибирские месторождения.
3. Разрабатывать хвосты.
4. Подписать трехстороннее соглашение между жителями, РМК и правительством Башкирии, которое закрепит обещания компании.
5. Провести референдум среди местных жителей.
Читайте также
- «Туристы проголосуют ногами»: или почему разработка Крыктытау может поставить крест на башкирском туризме