- 26 декабря прошлого года я отправился в зону СВО, взяв с собой целую машину гуманитарной помощи: продукты, мёд, медицинское оборудование. Новый год встретил там, среди наших бойцов, стараясь помочь чем мог. После возвращения пришлось прооперировать ногу, и сейчас мне требуется реабилитация. Именно поэтому я принял решение уйти в отставку – чтобы сосредоточиться на восстановлении.
- 7 марта, когда я оставил свою должность в Забайкальском крае, на проводы пришло много людей. В истории современной России такого не было – чтобы люди вот так, искренне, провожали чиновника.
Это говорит о том, что моя работа была не напрасной, что люди её оценили. За несколько дней до отъезда один волонтерский отряд написал в соцсетях: «Ребята, давайте проводим Марата Фатыховича, он так много сделал для края». Эта инициатива подхватилась многими, и вот – пришло столько людей.
- Конечно. Сейчас священный месяц Рамадан, и многие наши ребята продолжают держать пост, даже находясь в зоне боевых действий. Я привёз им наш знаменитый башкирский мёд и финики.
- Нет. Например, на Новый год я привозил целую машину гуманитарной помощи на 10 миллионов рублей. Там было оборудование, продукты, квадрокоптеры – то, что действительно необходимо на передовой.
- Я был первым вице-премьером, который добровольно ушёл в зону СВО. И после возвращения решил, что всё своё денежное довольствие буду направлять на помощь бойцам.
Все свои отпуска я посвящаю фронту – езжу сам. Когда был на контракте принял решение что все денежное довольствие буду отдавать волонтерам Покупал оборудование, швейные машинки, снаряжение. Для меня это принципиально: я не занимаюсь гуманитарной помощью на коммерческой основе, я просто помогаю, если есть возможность.
- Да, у бойцов нет зарплаты, у них есть денежное довольствие. И всё своё довольствие за полгода я направил на помощь – покупал швейное оборудование, оснащение, помогал волонтёрам.
Я коплю деньги несколько месяцев, потом закупаю продукты, отвожу. Мёд у меня свой, слава Богу, вот и везу его туда.
- Я служил в спецназе «Ахмат». Это многоконфессиональное и многонациональное подразделение – там не только мусульмане, а бойцы со всей России.
- Пост – это не что-то сверхъестественное, это образ жизни. Если человек находится на ротации, в блиндаже – он держит пост. Если идёт в бой, в атаку – конечно, пост отменяется. Главное – намерение и возможности. Я сам держал пост, когда находился в зоне СВО.
- Да, на войне нет атеистов. Там все идут к Богу – и православные, и мусульмане, и буддисты.
Помню случай: мы читали намаз, а православные ребята встали рядом, взяли автоматы и прикрывали нас, чтобы мы могли дочитать молитву. В такие моменты понимаешь: на войне нет разделений, есть только братство.
- Пока просто хочу немного отдохнуть и восстановиться. Но уже скоро снова поеду к ребятам – собрал машину с гуманитарной помощью, отвезу.
- Бабушка – башкирка из деревни Тыканово . Храню свидетельство о рождении и бабушки и дедушки. Дедушка из Деревни Новокизганово.
Я всегда помню о своих корнях. Несколько лет назад в деревне Новокизганово мы с односельчанами построили мечеть Ар-Рахман. Теперь она служит людям, и я рад, что смог это сделать.
Раньше там была старая мечеть разрушенная. Поэтому имам свой был там постоянно, Рафис Хазрат. Но когда я приехал в деревню, и селян спросил, они сказали, вот нам бы мечеть новую построить. И вот мы вместе построили эту мечеть, такой имам из старой мечети перешел в новую.
- Я всегда говорю просто: я государственный служащий. А государственный служащий – служит. Родина сказала ехать в Забайкалье – я поехал. Это мой долг.
- Нет. Намаз я читаю в обеденный перерыв, Джума-намаз тоже не пропускаю. Это моё личное время на обед и я езжу в мечеть в обеденный перерыв , и проблем с этим никогда не было.
- Идея была объединить студентов и всех жителей Забайкальского края, создать для единый символ, который бы представлял наш регион. Мы провели стратегическую сессию, и люди сами сказали: «Забайкалье – это по любви». Так и родился этот бренд.
- Английский, китайский, немецкий, башкирский и татарский – вот пять языков, которыми я владею.
- Учился с репетиторами, сам целенаправленно занимался. Китайский язык особенно пригодился, когда я работал в Забайкалье – это же приграничный регион.
Сейчас наши языки находятся в тяжелом положении. Как видите какие меры можно предпринять для их сохранения и развития?
- Самый главный способ сохранить - везде и в школах, и в садике, и везде, чтобы он был в качестве родного языка. Вообще, надо его продвигать максимально. Башкирский язык должен быть везде: и в школах, и в садиках, и везде, и песни, и стихи, и все. Максимально надо его продвигать.
- Это была моя инициатива создать онлайн платформу помощи бойцам, помощи семье бойцов СВО, потому что как я и сказал, что у людей на войне одна мысль от мужиков: как-то моя семья? Люди с этой мыслью просыпаются и засыпают, поэтому я вернулся с войны, с обостренным чувством, потому что надо людям помогать, семьям помогать.
Кому-то дров нарубить, кому-то воды, еще какие-то проблемы. И мы максимально этим семьям помогаем.
- Моя миссия – служить Всевышнему через служение людям. Я верю, что наши намерения определяют всё. Если ты искренне хочешь помочь – Всевышний это видит. Вот я, например, образно говоря, хочу продолжить свою работу на госслужбе. Мне надо понять, а для чего мне это нужно? Денег много заработать? Или власть получить? Нет. Я хочу помогать людям. Вот из этого Всевышний смотрит всегда по намерениям. Есть такое понятие в Исламе: намерение – “ниәт”.
Если у тебя намерение помогать людям, а не получить власть какую-то, тогда Всевышний и оценит тебя по намерениям. Поэтому вот мое намерение — помогать людям. Поэтому я и на госслужбе работаю, и служу людям.
- На самом деле я к исламу очень долго шел, хотя я родился в мусульманской семье. Но намаз я читать начал лет 12 назад именно на постоянной основе.
Было мне тогда тридцать два года, тридцать три наверное, где-то так. То есть я пришел к исламу в том, что надо постоянно читать намаз и все прочее.
- Сначала, когда помоложе был, просто интересно было. А вот сейчас у меня в голове очень много поменялось именно когда я с СВО вернулся. Больше стал ценить жизнь. Больше понимать, осознавать, что один из жизненных принципов - служить Всевышнему через служение людям, но, когда я вернулся оттуда , я усилил свой жизненный принцип, я добавил «быть, а не казаться». То есть на самом деле самое главное надо быть тем, кем ты хочешь быть, а не казаться тем, что ты кем-то являешься.
- Это был мой осознанный выбор. Я видел, как ребята отправляются туда, и понимал, что не могу оставаться в стороне. Хотел служить Отчизне.
- Трое детей, сын и две дочки, да. Сыну 13, дочкам 11 и 9 лет , но времени на семью, честно говоря, не хватает. Но я – государственный служащий. Как и бойцы на СВО, я служу своей стране. Это мой выбор.
- Я на это всегда отвечаю очень искренне. На всю волю Всевышнего. Я об этом уверен, твердо убежден. Все решения принимаются сугубо в небесной канцелярии, мы можем только предполагать, а Всевышний уже за нас все решает, честно говоря, поэтому как Всевышний укажет, так будет.