Психиатр, клинический психолог, психотерапевт из Уфы Ирина Кузеева долгие годы работала с людьми, прошедшими военные действия. В эфире Пруфы.рф она рассказала о так называемом посттравматическом стрессовом расстройстве (ПТСР), которое мешает человеку радоваться жизни, а иногда и нормально функционировать в обществе.
Как военные действия влияют на психику человека?Есть такое выражение: «Война убивает всех, кто попал в ее орбиту, даже тех, кто остался жив». Мы привыкли к тому, что есть какие-то физические травмы, но душевные травмы ранят не меньше.
Страх и тревога, которые сопровождают боевые действия, являются основой патогенеза боевой психической травмы. Она представляет собой важный дисбаланс между теми угрожающими обстоятельствами, которые предъявляет обстановка, и индивидуальными возможностями человека.
Как появляется психологическая травма?
Считается, что травма – это как будто прерванное действие. В значимой ситуации что-то прервалось. И человек после завершения события старается его словно еще раз закончить, может, вернуться на то же самое место в то же самое действие. Во время травмы может происходить изменение реальности, диссоциация, когда человек смотрит на все словно со стороны, как фильм, будто парит над окружающим миром. То есть он не способен убежать от реальности, чувствует свою беспомощность, при этом могут быть диссоциативные проявления, будто человек убегает внутрь себя, происходят дереализация, деперсонализация. Будто он не здесь, будто это не он. Возникает сужение сознания (туннельное зрение). То есть меняется восприятие, нарушается когнитивная обработка, потому что человек не успевает переработать ситуацию через высшие функции, а сам удар приходится на какие-то более древние структуры мозга. И поэтому потом требуется доработка травматического опыта.
Может ли человек получить травму психики не только во время войны?
Да, например, есть детские травмы: когда ребенок рос в травмирующих условиях. Или бывает совсем малыш. Вот мама вышла к соседке, заговорилась, ребенок проснулся, заплакал, и когда мама заходит, он уже весь в слезах. Малыш не понимает, что мама просто ушла, у него нет еще когнитивной обработки. Для маленького ребенка на уровне древних структур мозга уход матери воспринимается, будто его оставили в лесу на съедение диким зверям.
Как может сказаться травма на жизни этого маленького ребенка?
Все может быть нормально, но иногда в стрессовых ситуациях он будет, например, будто проваливаться, испытывать панику. В жизни может совершенно необъяснимо сказываться этот негативный опыт. Чаще в моменты какого-то стресса, резкого испуга человек проваливается в воронку травмы.
В чем проявляется ПТСР у военных? Какие его симптомы?
Есть общие признаки травматического события. В первую очередь – навязчивые воспоминания, кошмарные сны. Также энтузии, когда воспоминания вторгаются в жизнь, постоянно всплывают картины, действия, ощущения. Иногда кажется, что события происходят в реальной жизни. Триггеры могут запускать воспоминания. Например, резкий звук – человеку кажется, что что-то взорвалось, и он может упасть. Или запах – он может напомнить о сгоревших товарищах в танке. Физическая нагрузка возникает – человек будто вспоминает телом то, что уже произошло. Пациенты рассказывали о разных случаях. Пример: вижу у человека рубец на животе. Спрашиваю: «Какая-то операция была?» Нет, оказывается, ему в поле показалось, что его окружают душманы [враги – прим. ред.], и он себе вспорол живот, чтобы не попадать в плен. Также у меня был такой пациент, который ехал навестить могилу друга. Он был в том районе, сел в автобус, и ему казалось, что товарищ просто сидит рядом, и всю дорогу ехал с ним, общался. Воспоминания могут также провоцироваться алкоголем и другими вредными привычками.
Другая крайность того, как протекает травматический процесс, – это избегание травматических переживаний. Когда человек любыми способами, пережив неприятную встречу с болезненным опытом, старается не смотреть фильмы о войне, не слышать о каких-то событиях, не встречаться лишний раз с теми же людьми. Такое отстранение, отчуждение от своих эмоций. Даже бывает состояние, когда человек не может испытывать вообще чувств: любить, верить, доверять, принимать сам себя. Избегает чувств, мыслей, разговоров.
Для травматического процесса характерно бифазное протекание, когда человек из одной крайности в другую переходит: то он избегает, а потом снова проживает наплывы, воспоминания, кошмары, и опять уходит в избегание. Может быть другой механизм, когда человеку хватает сил подавить травматический опыт: он будто капсулированно уходит в подсознание, но глубинно, подсознательно человек все время занят этой переработкой, то есть все равно у него нет полноценной творческой жизни.
И третья группа симптомов – повышенная возбудимость, сверхбдительность, настороженность, раздражительность, просыпания по малейшему шороху. Бывают трудности с концентрацией, вниманием, памятью. У меня был пациент, который все время оборачивался, смотрел, где пути отхода. Говорит: «Куда-то захожу – всегда знаю, где можно выйти». Сны могут повторять травматический опыт, а могут быть про то, что идет какая-нибудь третья мировая война; что-то влетает в дом, какой-то самолет, человек спасается, куда-то бежит, проваливается, падает в пропасть; или его ранят, и он просыпается в холодном поту и потом с трудом засыпает тяжелым сном.
Военные постоянно видят смерть. Как это влияет на них?
Крайне травматично терять близких людей. Есть такой синдром «вина выжившего». Был такой военный, который в одном из локальных конфликтов попал в засаду: все погибли, а он выжил, хотя и потерял ногу, часть ступни. И ему надо было как-то реагировать, он постоянно рисовал своих ребят, БТР, писал: «Простите». У него все время было чувство вины. Таких историй много. Допустим, друг получил ранение, его товарищ стал оказывать помощь. Завязал ниже, чтобы не причинить боль, а ранение оказалось выше, и друг фактически на руках у него истек кровью. Это чувство остается как боль страдания, которое периодически может всплывать.
А иногда, наоборот, происходит замораживание чувств. Будто люди привыкают, что смерть рядом, и сами они могут погибнуть. У меня родной дядя во время войны прошел семь концлагерей, во всех пытался сбежать, но его ловили. В последнем лагере Заксенхаузен, где погибло много тысяч людей, он тоже сумел выжить. Буквально несколько человек осталось в живых. Дядя сохранил оптимизм, бодрость, активность, позитивное отношение к жизни. Он говорил, что в конце войны у него вообще не оставалось страха.
Это защита какая-то?
Просто трансформация психики. Иначе было уже нельзя. Люди привыкают ко всему. И главное – все-таки сохранить смысл, ради чего жить. Потому что так людям легче выжить и сохраниться. У дяди была цель, что надо родить детей, а то вдруг будет еще одна мировая война. И у него действительно потом было трое сыновей.
Вообще, пациенты мне рассказывали о проявлениях сверхинтуиции. Будто они знали, что вот тут будет опасность, будто это приснилось или показалось, они словно чувствовали, что здесь надо подождать, здесь – спрятаться. Рассказывали, что чувствовали растяжку обувью, будто она касается кожи. Или интересные изменения во времени. Например, человек услышал щелчок, упал, и ему показалось, что прошло не 2-3 секунды, а вся жизнь промелькнула перед глазами: как его из роддома принесли, как он был маленьким, упал из коляски, и жизнь дошла до этого момента. И человек понял, что ему рано погибать, упал. Раздался взрыв – и человек остался жив.
Как вы считаете, нужны ли сейчас отпуска военным? Я читала историю одного вернувшегося в отпуск с СВО. Жена пишет, что муж заторможенный, будто до сих пор там. Она страдает, он страдает и уже говорит ей: «Зачем я приехал?»
На самом деле военная обстановка истощает. А человек не может постоянно находиться в стрессе. Я пока об общих моментах травмы говорю. Исследователи бывших заключенных концлагерей замечали, что после изнуряющего стресса люди преждевременно старели и раньше умирали. Происходит как будто истощение наших гипофиза, коры надпочечников. Они помогают в начале человеку максимально активно действовать или не погибнуть при кровопотере, например. В каких-то малых дозах стресс даже полезен: в спорте, при сдаче экзамена. Человек чувствует подъем, и его результаты могут быть лучше, когда он немного волнуется, максимально сконцентрирован. Постоянный же, длительный, стресс истощает организм и может приводить к печальным последствиям. Естественно, нужен какой-то отдых, перерыв. Не зря происходят ротации, восстанавливающие процедуры. Военный не должен быть совсем деморализован.
Что будет с человеком после возвращения с войны, СВО или какой-то травмирующей ситуации? Возможен ли позитивный сценарий развития его жизни или будет только негативный?
Травма всегда имеет повреждающее действие. И человеку после нее требуется осознание какого-то ресурса, почвы под ногами, нужна поддержка близкого окружения, общества, то есть укрепление его базовых основ. И в дальнейшем, если не переработал во время боевых действий, требуется профессиональная помощь в проработке этой травмы. Лучше, когда это методы групповой терапии или индивидуальной, когда человек может поделиться с теми, кто его понимает. Постепенно человек начнет осознавать, что его ощущения – нормальная реакция на ненормальные условия. Это так с любой травмой. Даже нападение на девушку. Начинается чувство вины: «Почему на меня напали, почему я не такая». Но это нормальные реакции на ненормальную ситуацию.
Человек, который пережил травмирующие события и сумел справиться с ними, становится в чем-то более сильным духом, понимает других страдающих.
Но есть те, кто не может справиться сам?
Да, изначально у людей разная подготовка, разный возраст. Молодые тяжелее переживают травмирующие события. Есть те, кто более подготовлен, тренировался, готовился к экстраординарным событиям. Это военные, пожарные, сотрудники МЧС. Им легче переносить эти события. Они воспринимают их как службу, свою работу.
Какие люди могут получить дисбаланс в психике?
Те, у кого он изначально был, ведь после травмы все только усиливается. После войны человек часто купируется привычным способом – алкоголь, другие психоактивные вещества, они всегда приводят к еще более печальным последствиям.
Какие плохие последствия могут быть, если не лечить ПТСР?
Депрессия, раздражительность, озлобленность, нарушение концентрации внимания – все это картина ПТСР. Депрессии часто ведут к суицидам. Даже малейшие факторы могут толкать к необратимому поступку или употреблению веществ. Например, во вьетнамской войне больше 50 тысяч погибло. Но от суицида умерло в три раза больше.
Последствия могут быть печальными, поэтому важно заниматься их совладением, переработкой. Большое значение имеет ближайшее окружение. Часто ко мне приходят родственники военных или тех, кто уехал за границу. И здесь важно, как родные встретят вернувшихся, важно понимание: человек уже изменился и не будет прежним. Надо его принять и помочь устроиться в мирную жизнь. Вернувшись, человек пребывает в шоке, что вот на войне он находился на грани жизни и смерти, там умирали друзья, а здесь идет мирная жизнь. Иногда военные не могут понять смысл того, что было. Важно принятие, переработка, помощь. Мы работаем со всеми, кто к нам обращается. Механизмы травмы похожи вне зависимости, какие это были войны, катастрофические события, землетрясения. Человек устроен примерно одинаково. Все эти переживания тяжело преодолеваются, и трудно вернуться к обычной жизни. Хорошо, когда люди могут отреагировать на боль через творчество: рисование, стихи.
Как понять, что у близкого ПТСР и помочь ему?
То, что я уже говорила. Навязчивые воспоминания или, наоборот, желание изолироваться, возбуждение, срывы, внезапная агрессивность, нарушенный сон, кошмары, когда человек начинает уже душить кого-то, искать автомат. Этот человек нуждается в помощи. Есть такое понятие, как «взгляд на две тысячи ярдов», когда у человека отстраненный взгляд, будто он проваливается куда-то. И вы это ни с чем не спутаете. Важна благополучная среда не только дома, но и там, где человек будет находиться. Это должна быть реабилитация, где его понимают, где такие же, как он, которые ищут себя в этой жизни, пытаются найти новые смыслы. И если люди это преодолевают, они как будто поднимаются над обыденностью и могут строить свою жизнь, помогать другим и найти новую силу жить.
- Мысленно похоронить или «очень ждать». Психолог рассказывает, как пережить разлуку с мобилизованным.
- Как принять и пережить смерть близкого: объясняет клинический психолог.
- «В 99% случаев погиб». Журналистка рассказала, что делать, если боец долго не выходит на связь.
Читайте также
- «Нежелание идти в школу - сигнал»: психиатр, омбудсмен и юрист – о детских поножовщинах в школах Башкирии- «Когда я сказала, что хочу покончить с собой, он взял на себя уборку игрушек». Истории трех женщин, справившихся с послеродовой депрессией
- Мы для них – большие лысые коты? Зоопсихолог объяснила, как мыслят наши питомцы и почему иногда ведут себя странно
- Перестройка организма или психическое заболевание? Уфимские врачи о том, что такое весеннее обострение
