Наш собеседник – Азамат Галин, общественный деятель, предприниматель, член Совета по правам человека при главе РБ. Свидетель и, самое главное, участник многих исторических событий. Имеет свой взгляд на происходившее, происходящее и то, чему еще предстоит быть.
Чем ты занимаешься в СПЧ?
У меня был разговор с Ростиславом Мурзагуловым*, с его подачи я и попал в Совет по правам человека. Я так понимаю, что, когда СПЧ формировали, он должен был стать неким общественным инструментарием, механизмом по реализации инициатив главы РБ, когда тому нужна общественная поддержка.
Хабиров, если ты помнишь, пришел на волне эйфории, ему был дан большой аванс…
Эта эйфория возникла на волне прихода Хабирова.
Тогда была такая концепция – движение «Алга», концепция не только конструктивных изменений элементов управления, но и общественных механизмов взаимодействия власти и общества. Первое обращение главы было адресовано, если помнишь, не чиновникам, а народу.
Все это, с одной стороны, давало общественникам некую платформу, чтобы доводить свои идеи. С другой стороны, мне кажется, что подспудно Мурзагулов* думал: даже если не получится в том виде, как планировалось, то, по крайней мере, общественники, лидеры мнений окажутся за одним столом с главой. И в некотором смысле будут завязаны в своей риторике, ограничены своей риторикой.
Я понимал все это и согласился потому, что я чувствую на себе политическую ответственность за те события, которые происходили в 2010 году. Я решил, что мне пора остепениться, перестать быть «возмутителем общественного спокойствия», как меня тогда называли. Не просто критиковать, но и предлагать.
И что ты предложил?
В СПЧ нет частых и тесных контактов с главой, но те, кто хочет помогать людям, те помогают. Из последнего. Семьям участников СВО, которые проживают в деревнях, положены дрова (там, где нет газа). Дрова привозят чурками, хлыстами (ствол дерева), их кто-то должен на дрова порубить. В районах этот вопрос «зависает», а за окном уже давно «минус».
Но ведь эти мелочные вопросы должны решать не в верхах – не в Совете при главе, а на местах.
Наверное, но жизнь устроена таким образом. Я понимаю, что СПЧ должен проводить мониторинг состояния прав и свобод человека в регионе, докладывать, сигнализировать. Но сегодня мы живем в тех реалиях, в которых живем.
И как обстоят у нас дела с правами человека?
Мы находимся в системе правовых, конституционных взаимоотношений внутри Российской Федерации. Поэтому не можем смотреть так, что РБ отдельно, РФ отдельно. И сегодня мы ничем не отличаемся, скажем, от Московского региона, от Татарстана. Если какие-то события возникают между главой и общественными деятелями, они носят частный характер, а не системный, нарушающий права и свободы человека.
На мой взгляд, СПЧ должны быть созданы во всех регионах, чтобы возник в Евразийском масштабе некоторый институт, который заменил бы Европейский совет по правам человека.
И как – получилось?
Пока не знаю.
А как в России обстоят дела с правами человека?
Сообразно проводимой Специальной военной операции.
Первый состав СПЧ при главе РБ был либеральным. Потом либералов «вычистили». Что это было и зачем? Какую-то витрину хотели сделать?
Даже не витрину. Работа с лидерами общественного мнения –кропотливая. Личное участие каждого в каких-то событиях. Это очень сложный процесс: нельзя всех собрать, попить чаю, подружиться, помириться и начать работать во благо. Но работу эту проводить надо.
А то, что в последующем все начало распадаться – стартером послужили события на Куштау.
Конкретизируй.
То, что там произошло, сильно нас раскололо. Пришло понимание, что управлять в стиле 90-х уже не получается. Есть люди, с которыми надо разговаривать. Есть люди, которые не готовы смириться с происходящими событиями. Люди хотят, чтобы с ними говорили – не только узкая либеральная общественность, но и широкая.
Так почему власть после Куштау не захотела разговаривать с людьми?
Для власти, наверное, это был некий шок, когда она увидела – реальность отличается от того, что она привыкла видеть «до».
СПЧ тоже пытался выступить некими медиаторами (примирителями) этого процесса, пытались донести до власти, что в данной ситуации надо с людьми разговаривать.
Так почему разговаривать-то с людьми после Куштау власти не захотели?
Шок, в основном. Мы понимаем, что эти процессы становятся началом распада политбюро, той команды, с которой Хабиров приехал сюда. Первым пал Мурзагулов*, потом Баширов, Сидякин. Команда, по сути, рассыпалась.
Шок обычно проходит – и после него процессы продолжаются. Обычно.
Куштау – очень значимый эпизод. Он очень многое изменил в системе внутреннего политического управления. Эти события мы еще не до конца осознали, они будут откликаться еще очень долгое время. В том числе – на персоналиях, на их судьбе.
Думаешь, еще будут откликаться?
Думаю, да. Это была публичная и достаточно сильная пощечина власти. И они не прощают такие вещи, потому что они воспринимают это на свой личный счет.
Думаю, в данной ситуации всем не хватило терпения. А потом началось то, что началось. Потом свои коррективы внес ковид, переход к мобилизационной экономике. Потом – СВО и зачистка пространства либеральной мысли.
Все это повлияло на планы тех, кто сидит наверху.
Пощечина власти, давай уточним – региональной?
Конечно. Когда произошел возврат «Соды» в казну, когда я слушал по этому поводу Путина, вспомнил иск, который мы подавали в суд с требованием отставки главы РБ Рустэма Хамитова, кажется, в 2014 году. Да, есть определенная процедура, по которой главу Башкортостана можно отправить в отставку. Надо собрать 150 подписей, заверить нотариально, подготовить иск и отнести его в Верховный суд. В обосновании иска мы указали «незаконную приватизацию «Соды». С удивлением для себя я обнаружил, что Владимир Владимирович практически процитировал наш иск. А вот тогда Верховный суд не принял наше исковое заявление к рассмотрению.
30 октября, когда мы записываем интервью – это День памяти жертв политических репрессий. СПЧ как-то планирует отметить эту дату?
Лично для меня, для нашей семьи это – очень большая семейная трагедия. Наши прадеды со стороны матери были раскулачены трижды. Раскулачивали, выселяли на новое место, там семья начинала работать – их снова раскулачивали. Один прадед был расстрелян.
Что касается СПЧ, Валериан Гагин в свое время установил стелу (с цитатами из Всемирной декларации прав человека), на этом, я думаю, все.
А как тебе сама стела? Не кусок металла, а как некая акция?
Я не сторонник акционизма, я – сторонник памяти. Сохранения памяти о том, что миллионы жизней были положены в основу страны, той ресурсной экономики, плодами которой мы до их пор пользуемся.
Экономика Хабирова: неработающий «башкир с папочкой» и самые высокие налоги
Пятилетие Хабирова для тебя, республики?
У Хабирова есть выражение, которое СМИ уже цитировали: «За власть надо бороться, ее просто так не отдают». В этом отношении он, безусловно, является достаточно харизматичным политиком. Который нравится людям, который умеет нравиться людям, не только женщинам, импонирует и мужчинам в силу того, что он «альфа». Этот стиль у него в политике, в управлении.
Есть, видимо, определенная наследственность. В свое время он много проработал с 2003 по 2008 год, в самый сложный для республики политический период нестабильности. Тогда было принято управлять так: «Президент сказал». Это могло быть выше закона, даже федерального.
В первые периоды его управления, до Куштау, этот стиль прослеживался. Сам Куштау (противостояние) – это последствия такого стиля управления. Хотя, казалось бы, это было компромиссным решением. Москва требовала: «Отдать!» А что отдавать? Торатау нельзя. Было выбрано меньшее из зол – Куштау. Но не тут-то вышло.
На послании он так и сказал: «Куштау будет разрабатываться».
Да, это был такой стиль управления: «Я сказал, значит, будет сделано». На мой взгляд, если оценивать эффективность работы главы, надо это делать в контексте финансовых результатов.
По деньгам (в целом) есть два источника финансирования бюджета: собственные источники и бюджетный кредит. Его предшественники, в том числе Хамитов, имели возможность обратиться в «Башнефть». Все помнят уголовное дело на Раиля Сарбаева (тогда премьер-министр Правительства РБ), который летал за 1,5 миллиона рублей в Австрию, чтобы попросить 15 миллиардов рублей для бюджета. Был такой инструмент, не надо было ходить по кабинетам, в Москве кого-то умолять.
У Хабирова, который понимал, что к Сечину он не поедет и не попросит 15 миллиардов, не осталось других инструментов, кроме «башкира с папочкой». Понимаешь, да, что это такое?
Разрекламированное лоббирование интересов республики в московских кабинетах.
Если посмотреть по этой части бюджетной наполняемости, то она – самая эффективная: у его предшественников не было такой необходимости.
Если у предшественников не было необходимости в таком инструменте, то как у Хабирова он может быть самым эффективным – как можно сравнивать?
У Хабирова нет других источников, поэтому этот инструмент – на сегодняшний день самый эффективный.
Если смотреть по бюджетным кредитам, которые потом возмещаются, то буквально вчера нашел удивительную статистику. Михаил Мишустин (премьер-министр Правительства РФ) закрыл, реструктурировал часть бюджетных кредитов регионам. В том числе Татарстану «простили» 7 миллиардов рублей, Башкортостану «простили» 2 миллиона рублей.
Я не ослышался: 7 миллиардов и 2 миллиона?
Да.
Другими словами, это 7 миллиардов и ноль, если в сопоставимых цифрах говорить.
Обосновано это было так. 7 миллиардов, потому что Татарстан возместил эти деньги налоговыми поступлениями в федеральный бюджет от инвестиционных проектов. Это показатель эффективности, KPI экономического блока.
У нас эта тема не раскрыта. Насколько налоговые поступления от тех инвестиционных проектов, которые реализовывались в течение пяти лет, обеспечивают наши текущие потребности. По крайней мере, свои, а не федерального бюджета.
А если брать по УСН (упрощенная система налогообложения), если взять все юрлица и ИП, которые по УСН работают, и поделить базу, которую они платят, на всех, то в среднем получается 11 тысяч рублей. Это о чем говорит?
Малый бизнес или не ведет деятельность, или не платит налоги.
Ставка по УСН регулируется регионом. У нас она равна 6% и 15% (с оборота или с разницы между доходом и расходом). Это самая высокая ставка в России. В соседней Удмуртии ставку снизили до 1% и 3% соответственно.
В 5-6 раз ниже нашего.
Я сам тогда считал среднюю базу, которую платит предприниматель у нас: 8 тысяч рублей. Смысл в таком налоге? Давайте снизим, я предлагал. Тогда этого решения принято не было. Очень многие предприятия сменили «прописку»: работают они здесь, но «прописаны» в Удмуртии и налог платят там.
УСН же как раз и вводилась для стимулирования предпринимательской деятельности.
Абсолютно верно.
И почему у нас это не работает? Это же аксиома: налоги снижаются – бизнес развивается – налоговые платежи растут.
Экономический блок недорабатывает.
Ок, экономический блок недорабатывает. Какие еще итоги пятилетия Хабирова?
Человеческий капитал, очень большой отток населения. Это гуманитарная проблема, завязанная на экономике. Уезжают люди, которые имеют ученую степень, профессиональные, специальные знания, умения, навыки, являются штучным товаром на рынке труда. При общении с некоторыми из них я обнаружил, что они не видят здесь перспектив, не работают социальные лифты. Поэтому они вынуждены уезжать – в Краснодарский край, в Татарстан, больше – в Москву.
От Хамитова элиты ждали, что они останутся, общественность хотела полной замены управленческих элит. Потому что уже тогда было заметно, что начинает формироваться некая сословная бюрократия: уже и дети, а скоро и внуки начнут внедряться в систему управления.
В этой ситуации мы что видим? Руководители приходят и уходят, а основные звенья, которые принимают и исполняют решения, остаются – для них важно видовое сохранение. Мне кажется, это и является тормозом развития экономики и социальной сферы.
И Хабиров, как мне кажется, это не осилил. Когда Хамитов работал, мы ему это вменяли: ты не справляешься, не можешь сменить. Пришел Хабиров – тоже не может.
Почему так происходит? Если не одномоментно, то за пять лет можно было, условно говоря, сменить треть управленческих кадров.
Как-то Хабиров сказал: на 70% сменились главы районных администраций. Сменились главы муниципалитетов, но не произошло системного изменения.
Сами главы являются носителями той идеологии, которая нам не нравится. Нет ни одного главы, который пришел бы и сказал: у меня есть проект развития территории. Это должно быть программным действием: я сейчас беру и начинаю коренным образом изменять пространство – создаю условия для того, чтобы люди зарабатывали, беру бюджетный кредит, строю инфраструктуру. Нет таких инициатив. Это является главным тормозом.
«Башкортостан 3.0» не поможет: Москва будет над схваткой и поставит на лидера
Радий Фаритович часто по своей либо чужой инициативе попадает в конфликты. Куштау, который мы обсудили, конфликт с ПСК-6, где он обещал «кишку порвать». Городище то же самое. Кто и с какой целью толкает его в эти конфликты?
По-военному это называется диверсией.
Политическая подковерная диверсия.
У Хабирова есть очень хороший профессионал по внутренней политике – Ринат Баширов.
Есть или был?
Наверное, есть. Когда Хабиров возвращался в регион, казалось, что внутренней политикой будет заниматься он. И я думаю, что если бы он управлял внутренней политикой, 90 процентов ситуаций, которые были – их бы не было. По крайней мере, таких идиотских ситуаций, как с Алсыновым, что сейчас происходит.
А не Баширов разве Радия Фаритовича на ПСК-6 подтолкнул?
Деталей я не знаю. Внутренняя политика завязана на очень сложных социальных механизмах, действиях, когда, если ты хочешь, чтобы у тебя были сторонники среди лидеров общественного мнения, их надо выращивать, с ними надо работать. Не всегда возможно воздействовать на людей властной волей, авторитетом власти. Человек, прежде всего общественник, сам принимает решение, что он будет делать. Большим специалистом в этих вопросах является как раз он (Баширов).
Что касается ПСК-6, я знаю ситуацию с несколько другой стороны. Он (Баширов) делал то, что ему говорили. Ему сказали преодолеть конфликт, который там назревает, он пытался воздействовать на конфликт в рамках тех механизмов, которые у него были. Дело дошло до того, что люди чуть ли не штурмовали администрацию главы.
Тут надо понимать, что на той стороне тоже стоят люди влиятельные и богатые, строители, которые имеют влияние не только здесь в регионе, но и в федеральном центре. Поэтому нужно понимать, с кем ты выходишь на ковер, и с кем ты собираешься бороться.
Такое ощущение, что Хабиров не понимал, потому что репутационно результат выглядит не очень: кишки он в итоге никому не порвал.
Как и в других ситуациях, связанных с рисковыми для него политическими взаимодействиями.
Он ведь грамотный аппаратчик.
Политика – это искусство возможного.
Не возникает ощущение, что им кто-то манипулирует? Городище то же самое.
Вопрос в том, знал ли он? По Куштау понятно – это он принял решение. По городищу 2 и 3 вопрос действительно непонятный, чья это была инициатива – Сидякина, Назарова, иноагента Мурзагулова*.
Митрополит Никон, застройщик конкретно сказал: «Это тема Назарова». Есть документ.
Если Хабиров подключился по факту, то, наверное, сейчас «разрулить» этот вопрос будет очень сложно.
В смысле, довел до определенной стадии, когда будет решать уже сложно?
Узнал, что конфликт произошел после того, как конфликт произошел. Вероятно, можно предположить, что занесли бумаги, объяснили, что есть площадка, где ранее бетон заливали, пытались строить, никакой ценности для археологии не представляет. Формально – почему нет?
Эффективный руководитель же разобраться должен.
Ну, отписал в Минкульт: «Разберитесь». В Башкультнаследие отписал: «Разберитесь». И они ответили: «Можно строить». Все.
А когда касаешься фактов, понимаешь: коммуникации нужно проводить – трубы по воздуху же не пустишь. Крестный ход где будет проходить – тоже нужно место. Парковка нужна, одно, второе, третье, пятое, десятое. Нужно очень много всего – а где все это будет? Либо на «Городище Уфа-II», либо на «Городище Уфа-III». Вопрос в этом.
Возвращаясь к вопросам внутренней политики, – это вопрос слабой, низкой компетенции того управленческого состава, который есть.
Может, Хабиров посмотрит это интервью, и когда его на второй сезон изберут, скажет: «Правы были ребята», и почистит свое окружение?
Думаю, что этот электоральный сезон, который, скорее, уже начался, будет непростым, по моим ощущениям. С учетом того, что есть много экономических интересантов, которые хотели бы подвинуть Хабирова по разным причинам – в том числе в отместку за то, что он по «Соде» сделал.
«Башкортостан 3.0» не поможет, это не выход. Нужна конкретная, четко прописанная программа, касающаяся экологии, будущего Уфы, в том числе инфраструктурного, уровня жизни населения. Эти вопросы должны быть прописаны конкретно, потому что оппонирующие ему будут использовать против него абсолютно любое событие и ситуацию, в том числе во внутриполитическом периметре.
Это не будет легкой прогулочкой, на это рассчитывать не нужно. Мне кажется, федеральный центр не будет вмешиваться в эту избирательную гонку, а выберет позицию наблюдателя. И, скорее всего, будут принимать решение уже по факту, исходя из того, кто лидирует в гонке. Прежде всего, мне кажется, будет обращать внимание на то, на чьей стороне башкирская часть населения.
Про башкирскую часть населения: прокомментируй конфликт с Алсыновым?
Понятно, что Хабиров это все не писал, не сидел, не переводил этот текст. Кто-то написал этот текст и Хабирову занес. И тот, кто это сделал, поступил как настоящий диверсант. Когда я прочитал в соцсетях эту новость, я не поверил. Искренне не поверил, что глава региона «закусился», если можно так выразиться, с каким-то, по сути, мальчишкой.
Все эти проблемы – от недоработки. Когда людей сажают по статье за экстремизм, сажают лидеров общественного мнения, людей, которые могли бы приносить пользу. Людей, с которыми можно работать. Людей, которые действительно могут транслировать на те же самые социальные группы какие-то властные установки. И вместо того чтобы с ними работать, мы их сажаем. Это недоработка именно внутренней политики. Ну, ему с этим жить.
Ты утверждаешь, что при грамотной внутренней политике Хабиров и Алсынов могли бы работать сообща и на пользу республике?
Абсолютно. И они должны работать вместе – это мое видение.
Если кто-то подставил Хабирова – кто это сделал и с какой целью?
Я не Шерлок Холмс, чтобы разгадывать. Но эта ситуация даже с точки зрения электорального поведения неправильная. Это же вылезло, это будет обсуждаться.
Люди, которые находились в запрещенном «Башкорте»**, они же никуда не делись, не растворились – эти люди остались, те же низовые лидеры, организаторы. Хочешь, не хочешь, у них есть контакты, коммуникации. В этой ситуации, как они будут воспринимать власть? Мне кажется, это (происходящее) плохо.
На Алсынова написали заявление, а на Мурзагулова* – нет. А ведь он, формально говоря, следуя сегодняшней правоприменительной логике, наговорил гораздо больше против властей. Разве нет?
Правоохранительные органы возбуждают дела по факту, самостоятельно мониторят СМИ. Статья, которая инкриминируется Алсынову, тяжелая. По этой статье не предусмотрен домашний арест. А он даже не под домашним арестом, а под подпиской. Для меня это показатель того, что у правоохранительных органов к нему вопросов не сильно много. Возбудили дело из-за заявления, а в заявлении факты, которые требуют проверки. Мое видение ситуации такое.
А что касается иноагента Мурзагулова*, то там есть Роскомнадзор, есть прокуратура, которые сидят, смотрят, копят и подшивают. В 2010 году Мурзагулов* мне звонил и говорил: «Как жаль, Азамат, что ни у ФСБ, ни у МВД на тебя нет материалов, и мы не можем тебя посадить».
За что?
Тогда я был председателем Курултая (башкир).
Экстремизм, национализм?
Да. Он тогда был замглавы администрации президента, у Хамитова. Вот, видишь, как ситуация обернулась.
Не договорили: в следующий раз обсудим близость к власти, гранты, будущее человечества и, конечно, ядерную войну. Будет жарко – не пропустите.
* Ростислав Мурзагулов признан иностранным агентом Минюстом РФ.
** «Башкорт» – организация, признанная экстремистской, террористической, внесенная в соответствующие списки экстремистов и террористов.
- "Может, это красногорская банда, а не команда". Как Башкирия встречает пятилетие Хабирова
- "Пафос и медный таз" Хабирова, нож в спину из Москвы, охота на Гундорову
- "Политическая игла Константина Бессменного". Останется ли Толкачев на посту спикера Госсобрания-Курултая Башкирии
